— Ага, интересный, — она взглянула на отца из-под насупленных бровей, — дурацкий предмет. Кому вообще интересно, что было когда-то? Оно было и прошло.
— Историю, солнышко, надо знать для того, чтобы не совершать одних и тех же ошибок.
— В смысле?
— Ну вот возьмем например войну, — отец положил книгу на стол. — Ты же знаешь как много людей погибло тогда и чтобы это не повторилось…
— А что вы тут делаете? — в комнату ворвался маленький вихрь с широченной улыбкой на веснушчатом личике. — Секретничаете? Про какую-то войну?
— Секретничаем, — мужчина подхватил младшую дочь и усадив на колени, чмокнул в щеку. — А ты подслушиваешь? Это нехорошо Кристина.
— Да нет пап, — девчушка стала серьезной. — Просто я Кешку искала, а тут вы шептаетесь. — Она перешла на шепот и заговорщицки улыбнулась. — Про войнууу.
— Мы не шептаемся, — отец тоже перешел на шепот. — Мы с твоей сестрой разговариваем на серьезные темы.
— А кто победили тогда на войне? — вопросительно воскликнула девочка. — Мы?
— Да мы, мы, — шумно выдохнув ответила сестра. — Мы всегда побеждаем. И правильно говорить победил, — поправила младшую Рита. — Вот мне и надо написать почему мы победили.
— А почему мы победили? — отец хитро подмигнул сидевшей у него на коленях дочурке. — Подскажешь сестре?
— Па — таму — шта, — младшая подняла руки вверх, сжав маленькие кулачки и отвечала, растягивая слова по слогам сквозь сжатые зубы. — Мы са — мые силь — ные!
— Правильно, — весело рассмеялся мужчина. — А еще мы русские, а русские никогда не сдаются, — отец чмокнул ее в курносый носик и поставил на пол. — А теперь беги, ищи своего кота, нам с Ритой надо заниматься.
«Никогда не сдаются». Слова отца, сказанные очень давно, всплыли из глубин памяти, прорвавшись сквозь окутавшее мозг кровавое марево приближающейся смерти.
«НИКОГДА не сдаются!»
«НИКОГДА НЕ СДАЮТСЯ!»
Фраза отца долбила в затухающее сознание тяжелым молотом, пытаясь не дать ему погаснуть.
«НЕ СДАЮТСЯ!»
— И я не сдамся, — коротко выдохнула я, чувствуя теплый язык Глюка на своем лице.
Маленький храбрец по своему пытался помочь своей хозяйке. Он тихо поскуливал, но не останавливался, надеясь таким образом отогнать нависшую надо мною смерть.
Система увеличивает значения здоровья, энергии и выносливости после поднятия уровня, но лишь на десять единиц. Мой мозг лихорадочно заработал в попытке найти выход за отпущенное время. Когда же поднимается один из параметров система корректирует тело, перестраивая его под новые требования. За тело из имеющихся у меня параметров отвечают сила и ловкость, но только в характеристиках силы были те, что пассивно поднимали выносливость. Выносливость это способность тела переносить нагрузки и восстанавливаться. Значит вполне может быть…
Сердце едва слышно стукнуло. Разум окутал туман подкрадывающегося забытья, я потеряла мысль.
Текущий уровень вашего здоровья 5 %. Время до окончательной смерти 38 секунд.
Что-то связанное с силой. Надо что-то сделать именно с ней. Интерфейс.
Системное окно повисло над моим лицом на расстоянии полуметра, сквозь него серый потолок подвала приобрел нежно голубой окрас. Я не могла шевельнуть рукой, чтобы активировать свой статус.
…35 секунд.
Может и хер с ней с этой силой. Горькая улыбка разочарования тронула пересохшие губы. Сдохнуть и всех делов. Зачем пытаться что-то делать…
«НИКОГДА НЕ СДАЮТСЯ!»
На меня с ласковой улыбкой смотрел отец. Седина еще не тронула его голову. В его карих глазах я заметила печаль и разочарование, но он все равно мне улыбался. Он всегда любил меня, любил Ритку, маму, любил нас всех.
…28 секунд.
И он всегда верил в меня и успокаивал, уверяя что в итоге все будет хорошо. Когда я ревела над оценкой или уже позже, когда меня бросил мой первый мальчик. Я прибежала тогда к нему, а не к маме. Да даже когда я лишилась девственности, первым об этом узнал отец. Он лишь вздохнул и ласково поцеловав меня в макушку с улыбкой сказал: «Все равно это бы рано или поздно случилось».
…23 секунды.
Рука не поднималась. От большой потери крови у меня просто не осталось сил. Меня захлестнула злость. Злость на все и на всех. На эту долбанную руку, которой не могу пошевелить. На себя, за то что была слишком самоуверенной и пропустила удар. На гребанную крысу, на это подземелье, на гребанную систему и гребанный апокалипсис, что лишил меня всех. Отца, мамы и сестры с племяшкой. Даже на лижущего мое лицо Глюка.