Я сделала шаг навстречу к испуганному подростку, как тут же вперед выбежал Глюк и, оскалившись, зарычал на нее.
— Ты чего малой? — меня удивило его поведение. Но я остановилась, лучше довериться его чутью, чем попасть в ловушку.
Из дыры, что была справа от меня, раздались громкие скребущиеся звуки. Кто-то или что-то приближалось к нам. Я достала из кармана куртки несколько высохших листьев, которые предусмотрительно подобрала в комнате с чумным зомби.
— Оно опять ползет, — пролепетала девчонка и закрыла зареванное личико ладошками.
Глюк в ответ разразился злобным лаем. На звуки, идущие из старой вентиляционной трубы, щенок внимания не обращал, всем своим поведением он четко давал мне понять, что угроза исходит от девчонки.
Мой интерес к ней пропал, так как из трубы вывалилось нечто бледно серое с толстыми прожилками красных вен по всему телу. Больше всего это напоминало громадного опарыша. Мерзкое сегментарное тело червя с человеческой головой и двумя руками в передней части. Согнутые в локтях длинные конечности упирались в пол большущей пятерней с толстенными пальцами, на конце каждого был широкий желтый ноготь с мелкими точками темных червоточин. Насчет человеческой головы я малость перегнула, обтянутый серой кожей шар напоминал ее очень отдаленно, разве только что круглой формой. Две узкие щели вместо глаз, нос или его подобие отсутствовало, широкая пасть без зубов занимала практически всю нижнюю часть «лица». Длина тела этой твари была метра три, толщиной почти метр.
Ползун живохват. 3 уровень.
Червь переросток издал булькающий звук и весь затрясся, приподнимаясь на своих лапах. Ничего хорошего это не сулило. Я бросила листья на пол, перехватила клинки и, отступив на шаг к двери, замерла в ожидании, готовая к любому сюрпризу. В этот же самый момент из другой дыры в стене раздались звуки в точности повторяющие те, что предшествовали появлению первой твари. Сука! Не минуты покоя в гребаном подвале и обязательно жди какой-нибудь подляны со стороны его обитателей.
Ползун перестал булькать и клокотать, толстое тело подалось вперед, из его пасти вылетел длинный язык и схватил Глюка за ногу.
«Это же какой он длины? — Подумала я, глядя на бледно розовую ленту, что растянулась метров на пять не меньше».
Первым среагировало мое тело, действуя самостоятельно на одних рефлексах и инстинктах. Клинок пришпилил язык твари к полу, не дав ему утянуть питомца в широко раскрытую беззубую пасть. Второй быстрым и резким ударом перерубил ловчий орган монстра. Я почувствовала легкое сопротивление, словно мой скимитар резал упругий и толстый кусок резины. Обрубок оросил меня темной жидкостью и скрылся в пасти хозяина. Последний вновь забулькал и попятился назад, а из другой дыры с сухим шлепком вывалилась его точная копия.
Мое путешествие по закрытому подземелью дало свои положительные результаты, в ситуациях, что создавали угрозу моему существованию в новом мире, я стала действовать быстро и решительно. Мозг отметал все лишнее, сосредотачиваясь только на решении вопросов о моем выживании.
«Контроль листьев»!
Вывалившегося из дыры «опарыша-живохвата» окутал вихрь стальных листьев. Сегментарное тело билось в судорогах, монстр издавал трескучие звуки, из глубоких порезов лилась темная жидкость.
Рывок ко второму монстру. Мое тело расплывчатой тенью переместилось к ползуну с укороченным языком. Жаль я не видела себя со стороны, это наверняка выглядело эффектно.
«Тройной порез»!
Скимитары оставляют на теле червя глубокие расползающиеся раны с идеально ровными краями. Тварь вертится на месте, перебирая своими лапами, пытаясь уйти от жалящих клинков. Я легко избегаю удара большой пятерни, выпрямляясь, использую инерцию движения, мое оружие оставляет на теле монстра еще два глубоких разреза. Кожа ползунов толстая и упругая, но легко поддается стали моих клинков. Умение откатывается.
«Тройной порез»!
Монстр уже не двигается. Его клекот захлебывается в собственной телесной жидкости, что обильно течет из беззубой пасти. Обрубок языка вывален наружу, лапы не держат червеобразное тело, а бессильно разъезжаются в стороны. Плавным и сильным движением вспарываю открывшееся брюхо. На пыльный пол подвала вываливаются не до конца переваренные останки двух крыс и верхняя часть человеческого скелета с остатками розового мяса на костях.
Мой желудок не выдерживает этого зрелища и вони, что забивает мой нос, и я выплескиваю на одну из крыс желчь и остатки скромного обеда. Широко открытым ртом пытаюсь глубоко вдохнуть, чтобы остановить душащие меня спазмы.