— Погодите, Дмитрий Павлович. — Мостовой потер подбородок ладонью. — Время до прибытия пожарных цистерн со спиртом у нас пока есть.
— И?
— Может быть, не запускать ребят сразу на все объекты? Пусть пройдут один подъезд по намеченной схеме. Оно ведь знаете как — гладко было на бумаге…
Голышев на пару секунд задумался, потом отрывисто кивнул.
— Справедливо. По крайней мере, поймем, что делать нужно — и чего делать нельзя. — Он повернулся к Зинченко. — Вы на данном этапе выделите кого поопытнее. Такие, как я понимаю, есть?
— Так точно. Есть.
— Давайте, полковник. Время работает не на нас.
3
Они поднялись на пятый этаж. Спасатель в костюме химзащиты и с ранцем за спиной был еще между третьим и четвертым, однако его тяжелое дыхание доносилось и сюда, на самый верх.
— Соломатин, ты скоро там? — позвал Болтянский.
— Скоро, скоро, — пропыхтел тот. — Вы ж налегке, в камуфляжках. Так бы и я летал, хоть и с ранцем…
— Ладно, побереги дыхаловку. Пригодится еще.
Капитан снова вытащил из кармана бумажку. Одна квартира. Остальные — теоретически — чистые. Он молча указал рукой на квартиры, двери которых надо было помечать краской. Один из резчиков добыл из необъятного кармана своей робы баллончик с люминесцентной краской и пометил каждую из трех дверей большим «Х». Оставалась одна. Девятнадцатая.
Боец с ранцем, наконец, добрался до верхней площадки.
— Ну? — Болтянский смотрел на вспотевшее лицо.
— Ща… Твою дивизию… Да еще и жара…
— Не такая уж сегодня жара, — возразил Корзун, стоявший напротив девятнадцатой квартиры с дробовиком в руке. — Последние пять дней — да, припекало.
— Ну ладно, — обрезал разговор капитан. — Все в сборе. Теперь так, братва. Василий работает. Опасности пока ни для кого нет. Но это не значит, что уши развесили, тары-бары развели. Готовность по полной. Когда сюрприз случится — удивляться уже будет поздно. Это ясно?
Нестройный хор голосов подтвердил, что задача понятна.
— Давай, Вася, — скомандовал Болтянский.
Спец по замкам уже прилаживал к скважине пистолет-отмычку. Нажал на курок раз, другой. Прислушался. Нажал несколько раз подряд. Потом повернулся к старшему и помотал головой.
— На шару не прокатило. Сувальдный замок. Хоть бы свертыш сработал.
Один из резчиков с дрелью в руках двинулся к двери. Василий остановил его.
— Давай мне. Я ж лучше знаю, где дырку сверлить.
Раздалось жужжание дрели и визг металла.
— Вот ведь гопники, — стараясь перекрыть шум, прокричал Корзун. — Поналепили железку на железку. И указ им не указ.
— Ну да, — так же громко отозвался Болтянский. — А у тебя дома дверь, небось, фанерная. В соответствии с указом.
Корзун хохотнул.
Василий выключил дрель и отдал ее резчику. Теперь он ковырялся в отверстии свертышем, стараясь что-то подцепить.
— Ага, — многозначительно произнес он и достал из кармана небольшой гаечный ключ. «Взломщик» приналег на него, и через секунду раздался металлический лязг.
— Готово, — сказал Василий. — Своротили. А со второй-то — деревянной — дверью и всего делов будет на шесть секунд.
— Погоди. — Капитан остановил спасателя, уже готового открывать металлическую дверь.
— Что? — повернулся тот.
— Нет гарантий, что дверей две. Процентов на девяносто девять — две. Но нам и одного процента многовато будет.
Он отодвинул рукой Василия и вплотную подошел к двери. Потянул носом. Покрутил головой.
— Запаха, вроде, нет. Я его, этот запах, долго еще не забуду. Но если дверей две, то еще не факт, что раз не пахнет…
Он отошел от двери и спустился на пару ступенек, оказавшись по диагонали к квартире. Потом взял «Моссберг» наизготовку.
— Вася, давай, приоткрой сантиметров на пять. Не больше.
Василий осторожно потянул на себя дверь.
— Понятно, — сказал Болтянский, опуская дробовик. — Открывай настежь, доставай воровской свой инструмент. Правильная оказалась квартира. Об двух дверях.
— Эй, дядя! — Водитель в МЧС-овской камуфляжке, задрав голову, смотрел на оператора. — Ты чего? Куда льешь-то?
— Так ты ж у нас последний был, вот я и того… на сладкое, — отозвался тот.
— Ну ты даешь, — покачал головой водитель. — Под завязку почти. Мне ж туда порошок еще сыпать, воду лить.
— А это чтоб не жалился потом, что на заводе тебе по полной не налили. А то отпей чего там лишку. — Работяга весело заржал.
— Э-эх, долбодуи… Сам-то, небось, с утра заправился?
МЧС-ник махнул рукой и, сев за руль, завел мотор. Потом посмотрел на часы и покачал головой. Еще ведь на химзавод. В самом лучшем раскладе он часам к пяти на Охту поспеет. И дай-то Бог к пяти.
«Взломщик» распахнул железную дверь, цилиндры замка которой пришлось резать пилой. Распахнул — и отшатнулся.
— Твою дивизию…
Болтянский шагнул к двери.
— Оно самое. Ч-черт… А я уж думал, пронесет. Три-то верхних этажа чистые вроде. Корзун, сюда иди. Узнаешь?
— Да я и отсюда чую, товарищ капитан. С чем такое спутаешь?
Василий переводил взгляд с Болтянского на Корзуна.
— Так это ж еще и вторую дверь не открыли… А открой — с ног свалит…
— Ладно, — отрезал капитан. — Открывать нам ее не сейчас. И без тебя. Вот доползем до выхода, и получишь свои десять минут отпуска. На свежем воздухе.
«Взломщик» покачал головой и полез в карман за универсальной отмычкой.
— Погоди, — остановил его Болтянский. — Надо их хоть от двери маленько отогнать. На всякий пожар.
Он отошел в сторону, подпуская бойца с распылителем. Тот крутнул краник на патрубке, приставил дуло распылителя к замочной скважине и дважды коротко нажал курок. Резко запахло нафталином.
— Уж лучше такое бабушкино амбре, — заметил Болтянский. — Теперь давай, Вася, работай.
Зинченко открыл дверь штаба и, шагнув через две ступеньки, вошел внутрь.
— Разрешите?
Голышев, дававший какие-то указания оператору у стола, повернулся к нему.
— Первый подъезд прошли?
— Так точно, товарищ генерал. Сверху донизу — и еще раз, с открыванием дверей.
Присутствующие переглянулись.
— Так, — проговорил начальник штаба. — Без ЧП?
— Без, — отчеканил Зинченко. — Что на пока самый главный результат.
— Это верно, полковник, — согласился Голышев. — Главный. Ну а… контакт с «противником»?
— Судя по сильному запаху, погибшие есть в одной квартире. На втором этаже. Но и там после обработки репеллентом змеи себя не обнаружили.
— Естественно, — подала голос Алина. — В первый же момент они должны были отползти от дверей. Репеллент ведь ваши люди распыляли у самого входа?
— Конечно, — кивнул полковник. — Пока. Чтобы обезопасить себя.
— Одна квартира на подъезд, — задумчиво проговорил Голышев. — Выводы пока делать рановато, конечно, но, значит, змеи только в этой одной?
— Не факт, — возразила Ламанча. — Остальные квартиры, из которых сегодня никто не выходил, могли быть оставлены вчера, позавчера — да когда угодно. Это не значит, что змеи в них не проникли. Хотя… — Она задумалась и добавила: — Хотя думаю, что вы правы. Проникнуть в них гремучники, конечно, могли — но и делать им там было нечего. Даже если все-таки проникли, то так же и ушли.
— Что ж, более или менее ясно, — подвел итог начальник штаба. — Стрелков с дробовиками у подъезда выставили?
— Так точно, — ответил Зинченко.
— Хорошо, Николай Васильевич. Запускайте ребят на остальные объекты.
Трое спасателей вышли из подъезда. Пашинян махнул рукой: давай сюда.
— Ну что здесь? — поинтересовался он.
— В двух квартирах точно, — ответил за всех сержант. — Сейчас ребята пройдут снова с пятого по первый, двери откроют. Тогда уж будет понятно на все сто.
— Но в тех двух, на четвертом и на втором, — подключился к разговору второй боец, — это наверняка, товарищ майор. Вонища — мамочка родная…