Феликс тепло рассмеялся.
— До сих пор стоит целёхонька у Багира в гараже, — и прибавил куда печальнее: — «Хонда» Марка тоже.
Юра закрыл глазницы ладонями и тяжело вздохнул.
— Марк. Я бы хотел, чтобы он был здесь сейчас и видел наше примирение.
— Я верю, он видит, Юри. — Феликс положил ему руку на спину. — Марк радуется за нас из чертогов Бастет.
— Из норы Ганса! — поправил его крыс, и они с котом улыбнулись друг другу.
— Я так рад, что вы с Эриком завели семьи. А его малышка просто прелесть.
— Да, он в ней души не чает. Уже годик Эмилии.
Феликс полез в телефон и, прокрутив, показал Юре фотографию — Полина не видела какую, но брови мужа притом по-детски изумлённо поползли на лоб.
— Мой Амадеус. Ему скоро три.
— Твой котёнок?
— Мр, да. Живёт с мамой в Арвинике. Чёрненький вышел.
— Ух ты, поздравляю, Феличе! — Муж с искренней радостью обнял кота за плечо. — Нечасто видитесь?
— Да я… — Фел сжался. — Не могу привезти его на Родину, пока здесь творятся бардак и бесправие. Не хочу, Юри, ты уж прости, чтобы он рос в несвободной и враждебной для кошек среде. Ему лучше с Мирандой и, Бастет всемурчащая, такая моя неудача, что сын чаще общается со своим угашенным в котощи дедом, чем со мной. Но это не в упрёк тебе.
— Ясно. — Юрец омрачился, вспоминая Гектора и бунт. Феликс переместил руку другу на плечо, перекрестив с его.
— Смотри ещё.
— Это же Марк! С твоим сыном? Он приезжал? Ах, да, — Юра вспомнил. — В позапрошлом году он в отпуск гонял в Сан-Анджелос. Неужели, к вам?
— Я успел познакомить их.
— Вот это здорово, — с печалью и радостью сказал Юра. — Он был тебе настоящим другом, не то, что мы…
Фел встряхнул его за холку, призывая забыть обиды.
— За вас с Полиной рад! Тебе повезло встретить такое солнце… И, ещё раз, Юри, прости, я не знал, что она твоя жена. Она очаровательная! — Полина навострилась до предела. — Но, если не ошибаюсь, ты был помолвлен с Флорой Штольц, и дело шло к выгодному союзу?
— Был, — только и ответил муж. Они оба разом глянули в сторону Полины, и та сделала вид, что увлечена ковырянием розовых углей. Друзья Лапки помолчали, и Юра приглушённо признался:
— Она моё счастье. Моё всё.
— Она волшебная! — подхватил Феликс. — В ней столько страсти, огня, нерастраченной любви! Её аура, если бы ты видел, Юри! Она после возвращения искрится золотом. Видно, что у вас наладилось, и это замечательно!
— Хоть где мир, — устало потёр голову Юра. — Я хочу, если мы выстоим против альянса, стать ей лучшим мужем. Если любить её, то без остатка.
— Она этого заслуживает! — Фел по всему судя, разошёлся. — Трубадур, живое пламя! Но вот что считаю своим долгом сказать тебе, в её жизни мало удовольствия. Это видно по её ауре.
— Удовольствия? — напрягся Юрец. — Поясни!
— Именно в физическом плане. По ней видно, что она хотела бы большего.
Полина округлила глаза на огонь и сломала прутик.
— Ты о чём, кот?
— О том, — несмотря на Юрин воинственный тон примирительно поведал Феликс, пока Полина обтекала с его откровенности в сторонке, — что вы мало знаете друг друга.
— Ну это я и без тебя догадываюсь. — Юра сидел, надувшись. — Мы почти сразу поженились и… но я хорошо её удовлетворяю, поверь! Уж не тебе меня учить!
Тем не менее, тон мужа стал неуверенным. Полина прыснула. Феликс крепче сжал Юрино плечо.
— Хочешь я тебе покажу, что бы ей понравилось?
Всего секунду Юрец медлил, впав в замешательство. Полина с прилившей к щекам от стыда кровью, ждала, что муж втащит коту по первое число, и уже готовилась их опять разнимать, но Юра сдержанно взялся за руку Феликса, лежавшую у него на плече, и водрузил ему обратно на колено. Достал телефон и просопел:
— Показывать не надо. Но я бы хотел записать. Подробно!
— Ох, эти баернские орднунги, — закатил к луне жёлтые глаза Бастов. — Ладно, слушай, неофит. Во имя вашего семейного благополучия. Её самая активная эрогенная зона это спина…
Тут Полина устыдилась до такой степени, что решила исчезнуть и подглядеть, как Аста с Диной вместе ловят рыбу. Но не успела насладиться моментом их состязания — позвонила мама.
— Полюшка, крошка, — родной голос был донельзя взвинченным, и у Полины от нехорошего предчувствия скакнуло сердце. — Папа не звонил тебе? Он забрал гобой и уехал на машине в Невгород, сказал, что «по делам». Я подумала, к вам! Я не знаю, что с ним, он отключил телефон!
— Мамочка, он давно уехал? — Жирный комар, примостившийся на запястье, слетел, насосавшись крови.
— Да! Поля, часов шесть назад… А буквально сейчас приходили какие-то люди в серых костюмах, вчетвером, и искали его!
— И что ты сказала им, мам? — дрожь охватила Полину.
— А что я могла сказать? Просто уехал, и всё! Разве я бы сдала отца? Но он и мне не отвечает! Поля, что делать?
— А как выглядели те люди?
— Как Юра…
Стараясь не сорваться на панику, Полина сбивчиво успокоила маму, велела никому подозрительному не открывать и галопом побежала к мужу. Тот сидел на мостках в стороне от праздника и был мрачен. Его вид живо напомнил Полине утра воскресенья, когда муж подолгу хмуро пялился на залив. Она добежала, обвила его шею и хотела было сообщить новость об отце, как Юра посжимал её руку и сам объявил:
— Штольц только что прислал мне задание от Эрфольга. Выяснить, кто из гамм предатель.
¹ — «Успех — не значит счастье» (нем. поговорка, название песни авторства Kontra K).
40. Эрик и Герхард
— Чиво⁈
Муж посмотрел так, что стало ясно: не шутит. Сразу как будто чёрная ночь заслонила собой розовые сумерки. Даже луна спряталась за деревьями. Осознание поднялось изнутри Полины волной ледяного страха.
Папа… Его искал альянс. По наводке близкого Юре друга.
— Посиди тут. Я разбираться.
Полина замерла на мостике в растерянности, но потом подскочила и посеменила за мужем. Нет уж, дудки!
— Герхард, ЭрБи, в машину, быстро!
— Что за суматоха, брат? — Шарнхорст, желая успокоить гамму-один, развёл руками. Юрец грозно мигнул в сторону «Бэхи». Эрик лишь повёл бровью и смиренно проследовал за товарищами. Юра, запихав их в машину, хотел дать по газам, но Полина успела занять переднее сиденье.
— Я велел тебе остаться здесь!
— Меня это касается, Юрец! За моим отцом приходили крысы!
Призраком мимо отъезжающей машины мелькнул Феликс, но Юра успел объехать его и умотать на шоссе. Ревел мотор, двое гамм сзади молчали, как покойники, Полина гладила Юрино плечо, а тот вёз их в никуда. Спустя пять минут срулил в лес и остановился.
— Raus hier.¹
Оба друга вылезли на объятую туманом поляну посреди хвойника.
— Wer von euch hat das getan? Wer von euch hat die Informationen dem König verschmolzen?²
Полина увидела, как от шока расширились Герины острые глаза, и как Эрик раздул ноздри, словно готовый обороняться.
— Dem König? — Забормотал Гера. — Mein Bruder, was sagst du so? Wie es möglich ist, uns so etwas vorzulegen! Вei Mark Erinnerung…³
— Erzähl mir nicht von Marks Erinnerung!⁴ — Юрец выставил резцы на лучшего друга. — Gattin!… Кхм. Жена! Что с твоим отцом?
— Он исчез из дома на машине, а после приходили ваши!
— Что вы скажете на это, гаммы?
Герхард в неприкрытом недоумении переводил взгляд то на Юру, то на смотрящего деревьям в корни Эрика. И тот желчно, обречённо усмехнулся предводителю:
— Скажу, что мы все в заднице, брат. Я пытался спасти наши шкуры, да не вышло.
— Что ты имеешь в виду? — Юра набросился на Бретцеля, схватил за грудки и припечатал к стволу сосны. — Это ты доносил альянсу? ЭрБи! Ты, scheisse⁈
Эрик, болтаясь в воздухе, встретил его бешеный взор открыто и спокойно.
— Я.
— Arschloch… — Это ругнулся за плечом у Полины Герхард.
— Я сдам тебя альфе, — прорычал, как заколотил гробовые доски, Юрец, отпуская его.
— Это твоё право. Но знай, — Эрик ссутулился у дерева под скрежет сверчков, — я сделал это ради вас.