И тогда Полина тихонько ушла из клуба. В чём была — в шляпе, тёплой накидке и с гобоем в футляре — побрела через близлежащий Гибловский парк. Вроде про него витали какие-то дурные россказни, но Полине было плевать, пусть хоть смерть с косой шла бы за ней следом. Ей хотелось уединения настолько, что она бы предпочла умереть прямо тут, на месте, чтобы больше ничего не чувствовать — ни любви, ни ненависти — ничего. В парке, вопреки настроению Полины, царило веселье. Празднично разряженные люди смеялись между деревьями и жгли бенгальские огни. Полину чуть не сшибла торжественная процессия из двух парней и двух девчонок, спешащих куда-то. Вроде даже одна из них была сочно рыжей, как она, и с бейсбольной битой, только повыше… Чего не творится на Хэллоуин!
Но Полине было не до праздника. Она нашла в парке детскую площадку с большой круглой плетёной качелей и, забравшись на неё, принялась качаться. Потом достала гобой, нагрела трость под мышкой и продолжила, уже аккомпанируя себе. Шумели деревья, тревожимые порывами ветра, и сбрасывали последнюю листву. Тускло светили фонари, а Полина качалась и играла любимые отрывки из «Жизели». Она не знала, сколько прошло времени. Может быть, даже метро закрылось. Но уходить отсюда, спешить в тепло было незачем. Незачем идти туда, где тебя никто не ждёт. Незачем жить, если тот, кем ты живёшь, не живёт тобою.
Полина загребала ногами воздух, и ей казалось, что она летит. И всё равно, как глупо она сейчас выглядела — одна, в чужом парке, с гобоем! Оправдывала, так сказать, свою фамилию, и ладно!
Едва Полина подумала, что на неё некому смотреть, как поняла — она на площадке не одна. К турникам привалился человек в светло-сером плаще. Его дыхание вырывалось с тёплым паром и разбавляло осеннюю сырость. Полина сбавила темп, чтобы присмотреться к незнакомцу.
Высокий и темноволосый, он схватывал проницательным, зорким взглядом каждое движение Полины и внимал её игре. Его широкие плечи серебрились в свете фонаря, галстук был развязан и перекинут через шею, а руки болтались как тряпки. Да и сам он покачивался, словно плыл на волнах.
Пьян. Это настораживало. Полина остановила качелю и игру. Незнакомец прижал кулаки к груди, словно заходил в холодную воду, и чуть склонил голову набок.
— Классно играешь. Я заслушался.
— Спасибо. — Страх проехался по нервам Полины волоком. Одно дело — считать, что тебе плевать на собственную жизнь, а другое — встретить в ночном парке рослого и крепкого парня, от которого уж точно такая, как она, не спасётся!
— Я… Помешал?
— Нет. — Полина откинула за ухо рыжую прядь и поправила покривившуюся шляпу. И тут поняла, что в воздухе повис мелкий противный дождь. Сразу пришла мысль о сохранности гобоя. Полина быстро обтёрла его накидкой и, спрыгнув с качели, сложила в оставленный на скамейке футляр. Парень робко приблизился. Обмахнул несколько раз тонкое, небритое лицо ладонью, словно умывался.
— Тут небезопасно. Пьяных много.
Спасибо, Капитан Бухая Очевидность!
— Везде небезопасно. — Полина обхватила футляр, заслонившись им.
— И призраков.
— А ты не призрак?
Парень фыркнул и помотал головой. Улыбка у него, хоть и кривоватая, оказалась приятной и располагающей.
— Я Юрец. И опоздал на рейс. А ты кто и что тут делаешь?
— Живу. — Полина прикинула, что ей до дома в Петрово шлёпать не так и далеко.
— Прямо в парке? Бомжуешь? Или ты Аграфена?
— Чиво? — возмутилась Полина.
Он рассмеялся звонко и мелодично. Губы Полины дрогнули, почти готовые поддержать Юрца, но она осадила себя.
— Ты что, не знаешь про мёртвую ведьму? Она бродит в этом парке и может встретиться любому, чьи дни сочтены.
— Да знаю я, — Полина нахмурилась. — Чушь.
— Я бы не был так не уверен. — Он обвёл осоловевшим взглядом частокол деревьев, как если бы искал там привидение, и Полине стало жутко.
Как назло дождь заморосил сильнее. Надо было завязывать с гулянкой.
— А тебя как зовут, раз уж мы тут одни?
— Пока. — Полина едва задела его плечом и почесала на главную аллею.
— Красивое имя. — Он неспешно оторвался от опоры и потащился следом. Полина решила не обращать внимания, но спустя десять минут безмолвной прогулки бросила взгляд назад. Юрец стоял, прислонившись к дубу и моргал, глядя на Полину потерянным зверьком. Дождь всё усиливался. С вьющихся мокрых волос его текла вода, плечи плаща потемнели. Судя по всему, зонта у него, как и у Полины не было. Она не сомневалась, что её тушь размазалась, а шляпа осела и сморщилась. Только гобою было хорошо под плотной накидкой.
— Ты меня преследуешь?
— Провожаю. — Он чуть повёл шеей.
— Не стоит.
— Не согласен.
Она подошла к нему и присмотрелась вблизи. Он оказался взрослым, симпатичным и совсем не похожим на Макса. Это располагало. А ещё Юрец, несмотря на состояние, был одет в приличный серый костюм и приятно пах одеколоном, не только выпивкой. Ни разу не Макс.
— Я Полина.
— Я так и думал, что ты мне наврала.
Она на сей раз не смогла оставить смех внутри. Он увидел, как она смеётся, и расцвёл, показав, что его улыбка может быть ещё кривее и симпатичнее. Полина почувствовала, что сейчас совершит глупость, но было уже поздно.
— Ладно, иди рядом.
— Спасибо за разрешение. — Он запутался в плаще, стянул его и предложил Полине.
— Это зачем?
— Продай и купи себе зонт.
— Чиво?
— Накройся.
— А как же ты?
— Я заколдован. Это не костюм, это моё тело.
— Юрец, ты всегда такой?
— Сколько себя помню. Лет семь.
Тут стало ясно, что он ещё и юморист. Постепенно страх ушёл, а дождь, собака такая, остался. Они брели по улице, провожая одинокие машины, и Юрец болтал, чтобы скрасить дорогу.
— А я вот. На самолёт опоздал. Друга сегодня хоронили.
— Ой, ужас. Сочувствую, — пожалела Полина. — Хороший был друг?
— Лучший. Детства. Переехал в Балясну год назад и… — Юрец развёл руками. — Грустно.
— Он погиб?
— Убили. Содрали кожу. Представь, каково было целовать его в гробу.
— Юрец! — Полина встала на улице, офигевшая от такого кощунства.
— Да. Пока поминали, пока то, сё… Ах. И вот я тут. Приличные гостишки разобрали, а в неприличных, пф-ф-ф! — Юрец отфыркался. — Лучше уж на улице, на свежем воздухе. И компания у меня вон какая приятная.
— Так ты на другой самолёт билет купил? — зачем-то озаботилась Полина.
— Не-а. Пока шерстил, их не было. Поставил на уведомление, чтобы сообщили, когда появятся свободные. О! Погоди, что-то есть. — Он полез в телефон и чуть не уронил его об асфальт. — На три часа дня.
— Тебе в Невгород лететь? — затеплело Полинино сердце. Она давно влюбилась в Невгород, ещё с конкурса молодых исполнителей «Золотой грифон».
— Я оттуда понаехал, да. — Юра увлёкся покупкой билета, и совершенно при этом не стеснялся. Полине удалось подглядеть его полное имя и дату рождения.
«Альбрандт Юрий Венедиктович».