Типун на язык этому Фархутдину! Спорить с ним бесполезно, все одно будет молоть свое. Поэтому Мутгарай молча продолжал рубить угол.
Тревожные предположения Мутгарая не были напрасными.
— Братцы, хотите знать новость? — крикнул Фархутдин, как только появился на буровой. — Наш Мутгарай стал примаком!.
— Серьезно?
— Он сам сказал?
— Ну, если у вас есть голова, подумайте! Хозяйка молодая, плотненькая. Это одно. Во-вторых, вдова. В-третьих, двоим в такой маленькой халупе отдельно не поместиться. В-четвертых, почему Мутгарай, лишая себя сна и отдыха после работы на буровой, строит ей Дом? В-пятых…
— Не болтай! Мутгарай не впервые вкалывает за голую благодарность!
— Голову даю на отсечение, Мутгарай останется в этом селе примаком! Только есть одно «но». У нас говорят: «Лучше сунуть голову в огонь, чем пойти в примаки…»
Фарида же, приходя домой после работы и видя, что сруб поднялся опять на один-два венца, радовалась безмерно, но и упрекала Мутгарая:
— Разве можно столько мучиться? Брось! Брось! Идем в дом. Уж проголодался, видно, перышко мое! Положи топор, хватит на сегодня, перышко!..
Хотя Мутгарай сильно устает и на буровой, конечно, терпит теперь много всякого, ему нравится, как Фарида ходит вокруг него, как называет его «перышко», как робко трогает рукой, будто бы для того, чтоб Мутгарай отвлекся от своих мыслей. Руки у Фариды мягкие, ласковые.
В доме Фарида усаживает на кровать дочку, которую забирает по пути с работы у свекрови, и торопливо начинает готовить чай. Фатыма уже не плачет, как в первый раз. Своими большими серыми, как у матери, глазами неотрывно смотрит на красного мордастого дядю. А чего плакать? Два дня назад дядя Мутгарай принес ей из магазина желтогрудого воробья с синим хвостом. Стоит повернуть ключик, как он начинает чирикать. А перед этим он подарил зайца с глазами-пуговицами и утку, которая, если нажмешь ей на живот, смешно крякает. Сегодня у него оба кармана полны конфет в красных и синих бумажках. Он сыплет их Фатыме горстями, сыплет и на стол, чтобы ела мама. Чего плакать Фатыме, она уже большая девочка, умная.
И сама Фарида совсем, можно сказать, привыкла к Мутгараю. Раньше, когда садились за стол, у Фариды вроде аппетит отбивало. Вечером стеснялась раздеваться и долго спала за занавеской одетой. По утрам умывалась и причесывалась тоже украдкой от Мутгарая.
Теперь уже другое. Держится Фарида дома свободно, без опаски ходит босая и простоволосая, смело разговаривает, удивляется: «Стоит, оказывается, только немного привыкнуть, и чужой мужчина, тьфу, тьфу, становится близким душе…»
В последние дни Фарида стала ходить живо и легко, будто невестой летала. Мутгарай объяснил это строительством дома. Но Фарида от счастья просто не знала, куда себя девать. И если раньше она чуть отодвигалась за столом, то сейчас совсем рядом с Мутгараем, все самое вкусное подставляет ему, уговаривает съесть и делает это от всей души. Когда она тянется к самовару, то ненароком ее полный локоть с ямочкой касается Мутгарая, и ему хорошо.
Сегодня настроение Фариды было особенно приподнятым. Вроде увлеченно что-то жарит-парит у плиты, вроде обращается к дочке, занятой своими игрушками, а сама разговаривает с Мутгараем:
— Вот уж такие мы с тобой, дочка! Строимся, а мастер до сих пор еще и не ел. Бессовестные мы с тобой хозяева, прямо бессердечные хозяева! Но, бог даст, и мы постараемся, не останемся в долгу перед хорошим дядей, правда, дочка? Мы вообще-то не такие уж плохие хозяйки, дочка…
Когда на столе были расставлены разнообразные кушанья, Фарида неожиданно достала бутылку водки.
— Зачем это, Фарида?
— Говори, что хочешь, Мутгарай, но без этого нельзя.
— Напрасно, — Мутгарай, кажется, был недоволен и даже обижен. Увидев это, Фарида повернула разговор в шутливое русло:
— Старинный обычай, Мутгарай. Чтобы дом долго стоял, всегда мастера угощали.
— Если станешь так угощать, — успокоенно засмеялся Мутгарай, — я буду его строить десять лет!
— Не будешь ты тут жить десять лет. — Фарида вздохнула. — Говоришь, добираетесь до нефти?
Мутгарай не ответил. Да, разведчики добираются до нефти. Видимо, здесь будет последняя буровая Мутгарая.
Он бросит разведку. Поедет в другое место, перейдет на более интересную работу. Или вернется на свой комбайн. Или на стройку. Только вот остается недоделанный сруб, как его бросить? Если б нефть немного задержалась, он бы поставил Фариде дом…