— Он нашел себе другую, — добавил я.
Дженни в ярости вскочила, и я с запозданием осознал, что она могла бы причинить мне боль даже небрежным прикосновением.
— Ты что, нарочно это говоришь, чтобы меня позлить? — гневно спросила она.
— Я говорю это, чтобы ты выбросила его из головы до того, как он пойдет под суд и в тюрьму. Иначе тебе придется очень несладко.
— Как я тебя ненавижу!
— Это не ненависть, а уязвленная гордость.
— Как ты смеешь!
— Дженни, — вздохнул я. — Скажу тебе прямо, для тебя я готов на многое. Я долго любил тебя и мне совсем не все равно, что с тобой будет. Эш найден и это он пойдет под суд за мошенничество, а не ты, но какой в этом смысл, если ты так и не поняла, что он за человек на самом деле. Я хочу, чтобы ты на него разозлилась. Поверь, не ради себя стараюсь.
— Ничего у тебя не выйдет! — гневно бросила Дженни.
— Оставь меня в покое.
— Что?
— Оставь меня в покое. Я устал.
Она застыла посреди комнаты в возмущенном недоумении, и в это мгновение вошел Чарльз.
— Привет, — сказал он, недовольно оглядев обстановку. — Привет, Дженни. — Она подошла и привычно чмокнула его в щеку. — Сид сказал тебе, что он разыскал твоего дружка Эша? — осведомился он.
— Утерпеть не мог!
В руках у Чарльза был большой коричневый конверт. Он открыл его, вытащил содержимое и передал мне: три неплохие фотографии Эша и письмо с просьбой о пожертвовании.
Два резких шага – и Дженни уже глядела на верхнюю фотографию.
— Ее имя Элизабет Мор, — медленно проговорил я. — Его настоящее имя Норрис Эббот. Она зовет его Нед.
На фотографии, которую я снял последней, они шли в обнимку, глядели друг на друга и смеялись. Их лица светились счастьем. Молча я передал Дженни письмо. Она развернула его, взглянула на подпись внизу и сильно побледнела. Мне стало очень жаль ее, но ей не пришлось бы по нраву, скажи я это вслух.
Дженни сглотнула и протянула письмо отцу.
— Хорошо, — помолчав, сказала она. — Хорошо. Отдайте это полиции.
Она снова села на диван, устало сгорбившись и бессильно уронив руки. Ее глаза снова встретились с моими.
— Ждешь, что скажу спасибо?
Я покачал головой.
— Может, и скажу когда-нибудь.
— Это необязательно.
— Ты опять за свое, — вспыхнула она.
— Что?
— Теперь я чувствую себя виноватой. Я знаю, что иногда безобразно себя веду с тобой. Потому что из-за тебя я чувствую себя виноватой, вот и мщу за это.
— Виноватой в чем?
— В том, что ушла от тебя. В том, что наш брак развалился.
— Но это не твоя вина! — запротестовал я.
— Да, не моя, а твоя! Твой эгоизм, твое упрямство, твоя проклятая жажда победы. Ты на все готов ради победы. Ты жесток. Жесток и беспощаден к самому себе. Я не могла так жить. Никто не смог бы. Женщины хотят, чтобы мужчины в трудные минуты обращались к ним за утешением и поддержкой. Чтобы они говорили: «Ты нужна мне, помоги мне, утешь, поцелуй и скажи, что все пройдет.» А ты... А ты никогда так не скажешь. Ты отгораживаешься стеной и решаешь свои проблемы молча, вот как сейчас. И не говори мне, что у тебя ничего не болит, сколько раз я это видела. Ты сейчас даже голову нормально повернуть не можешь. Я вижу, что тебе очень больно. Но ты же не скажешь: «Дженни, обними меня, помоги мне, я сейчас заплачу?»
Она замолчала и в наступившей тишине печально махнула рукой.
— Вот видишь? Ты не можешь так сказать.
После долгой паузы я произнес:
— Не могу.
— Ну вот. А мне нужен муж, который не будет постоянно держать себя в узде. Мне нужен человек, который не боится выражать свои чувства, раскованный, более мягкий. Я не могу жить в бесконечном испытании, из которого состоит твоя жизнь. Я хочу быть с тем, кто способен потерпеть неудачу. Мне нужен... обычный человек.
Она поднялась с дивана, наклонилась и поцеловала меня в лоб.
— Как много времени мне понадобилось, чтобы это понять, — заметила она. — И высказать. Но я рада, что сделала это. — Она повернулась к отцу. — Скажи мистеру Квэйлу, что Ник меня больше не интересует и я больше не буду препятствовать расследованию. А теперь мне пора домой. Я себя гораздо лучше чувствую.
Они пошли к выходу. В дверях Дженни остановилась и обернулась.
— До свидания, Сид.
— До свидания, — отозвался я и хотел сказать: «Дженни, обними меня, помоги мне, я сейчас расплачусь». Но не мог.
Глава девятнадцатая
На следующий день Чарльз отвез меня в Лондон в своем роллс-ройсе. Я еще не полностью пришел в себя, но не согласился с его предложением отложить задуманное до понедельника.