Выбрать главу

– Но по какому праву можем мы стать судьями этого человека?

– По какому праву? – воскликнул незнакомец с удивлением.

– По праву этих мест! Око за око, зуб за зуб! Дон Руис призадумался, а незнакомец украдкой поглядывал на него.

– Возможно, вы и правы, – заговорил наконец дон Руис. – Этот человек – преступник, коварный убийца, руки которого по локоть в крови. Попадись ему снова моя сестра и я, он бы, конечно, не задумался заколоть нас своим мачете или всадить каждому из нас по пуле в лоб.

– Значит?.. – спросил незнакомец.

– А ничего не значит! – пылко воскликнул дон Руис. – Даже наша полная уверенность в преступности этого человека не дает нам права судить его. К тому же и сестра моя цела и невредима.

– И вы полагаете…

– …что, раз мы лишены возможности передать этого человека в руки правосудия, нам следует отпустить его на все четыре стороны.

– Надеюсь, вы хорошо взвесили все последствия такого решения?

– Это решение подсказано мне моей совестью. – Будь по-вашему, – сказал незнакомец и обратился к разбойнику, который в течение всего разговора не проронил ни слова, хотя его глаза беспокойно перебегали от одного собеседника к другому. – Встань! – сказал незнакомец. Бандит встал.

– Посмотри-ка на меня, – продолжал незнакомец. – Узнаешь?

– Нет. Незнакомец выхватил из костра пылающую головню, поднес ее к своему лицу и повелительно произнес:

– Смотри хорошо, Кидд!

– Твердая Рука! – невольно отшатнувшись, глухим голосом воскликнул бандит.

– Наконец-то узнал меня! – с язвительной усмешкой произнес незнакомец.

– Что прикажете. Твердая Рука?

– Ничего. Ты слышал наш разговор?

– До единого слова.

– Что ты об этом думаешь? Разбойник молчал.

– Говори, не стесняйся. Я разрешаю. Разбойник продолжал хранить молчание.

– Ты будешь, наконец, говорить? Приказываю тебе, слышишь?

– Что же, – неверным голосом заговорил разбойник, – я думаю так: раз уж враг попался, надо убить его.

– Это, действительно, твое мнение?

– Да!

– Что вы теперь скажете, дон Руис? – спросил Твердая Рука.

– Скажу, что не могу и не должен мстить своему бывшему противнику. О, конечно, в бою, обороняясь от нападения, я бы ничуть не постеснялся прикончить его. Но сейчас он безоружный пленник, и не моя рука должна покарать его.

– …что, раз мы лишены возможности передать этого человека в руки правосудия, нам следует отпустить его на все четыре стороны.

– Надеюсь, вы хорошо взвесили все последствия такого решения?

– Это решение подсказано мне моей совестью.

– Будь по-вашему, – сказал незнакомец и обратился к разбойнику, который в течение всего разговора не проронил ни слова, хотя его глаза беспокойно перебегали от одного собеседника к другому. – Встань! – сказал незнакомец. Бандит встал.

– Посмотри-ка на меня, – продолжал незнакомец. – Узнаешь?

– Нет.

Незнакомец выхватил из костра пылающую головню, поднес ее к своему лицу и повелительно произнес:

– Смотри хорошо, Кидд!

– Твердая Рука! – невольно отшатнувшись, глухим голосом воскликнул бандит.

– Наконец-то узнал меня! – с язвительной усмешкой произнес незнакомец.

– Что прикажете, Твердая Рука?

– Ничего. Ты слышал наш разговор?

– До единого слова.

– Что ты об этом думаешь?

Разбойник молчал.

– Говори, не стесняйся. Я разрешаю.

Разбойник продолжал хранить молчание.

– Ты будешь, наконец, говорить? Приказываю тебе, слышишь?

– Что же, – неверным голосом заговорил разбойник, – я думаю так: раз уж враг попался, надо убить его.

– Это, действительно, твое мнение?

– Да!

– Что вы теперь скажете, дон Руис? – спросил Твердая Рука.

– Скажу, что не могу и не должен мстить своему бывшему противнику. О, конечно, в бою, обороняясь от нападения, я бы ничуть не постеснялся прикончить его. Но сейчас он безоружный пленник, и не моя рука должна покарать его. Сквозь маску суровости, которую Твердая Рука придал своему лицу, невольно вспыхнула радость, вызванная этими благородными чувствами, так безыскусно выраженными. Снова воцарилось молчание, в продолжение которого каждый из этих трех людей ушел в свои мысли. Наконец, Твердая Рука обратился к бандиту, который стоял в прежней позе невозмутимого и безучастного ко всему происходящему человека.

– Ступай. Ты свободен, – сказал Твердая Рука, освобождая бандита от пут. – Но помни, Кидд: этому кабальеро, но не мне, угодно было простить тебя. Я ничего не забыл. Ты меня знаешь. Берегись же снова очутиться на моем пути! В другой раз не отделаешься так легко от справедливого возмездия. А теперь ступай!

– Ладно, Твердая Рука, запомню, – ответил Кидд не без затаенной угрозы, прозвучавшей как прощальное приветствие тем, кто подарил ему жизнь.

И, нырнув в кусты, он бесследно исчез.

Глава III. БИВАК[10]

Несколько минут до них еще доносился треск кустарника, ломающегося под ногами убегавшего во всю прыть бандита.

Наконец, все смолкло.

– Можете не сомневаться: теперь уж вы наверняка нажили себе в прерии непримиримого врага, – глядя исподлобья на дона Руиса, заговорил Твердая Рука. – Ну что же… вы этого хотели, ибо, надеюсь, вы не так наивны, чтобы рассчитывать на благодарность подобного негодяя?

вернуться

10

Бивак – стоянка для отдыха или ночлега группы людей.