Да-да, вроде как техноварварская забава, танковый гладиаторский бой — а на самом деле вот такие ограничения. Почему — понятно, ведь в бою гусеничных машин побеждает тот, кто лучше маскируется и точнее попадает, тоже своего рода завораживающее зрелище — но вот способных его оценить в десятки раз меньше. Вот перевернуть соперника вверх гусеницами, поддев отвалом — все ясно и понятно, совсем другое дело! Но именно обездвижить, а не убить, утопив болид вместе с пилотом, не раздавить и не все в таком же духе, иначе твои набранные балы легко уйдут даже не в ноль, а в минус.
Получить отрицательное число баллов — самая главная опасность в анлиме. На «минусатора» вылетает охотится ударный вертолет — и под куполом в ограниченном со всех сторон объеме ему не придется долго искать и выцеливать жертву. Единственный шанс — успеть перевести баланс в плюс до того, как пилот выжмет гашетку. Иначе все сложится крайне печально.
Вот такая система сдержек и противовесов, позволяющая пощекотать нервы танкистам и зрителям, и при этом не дающая забаве превратиться в натуральную бойню. Что и говорить, ставки на анлим получаются заоблачные — куда уж азартнее. И самые хорошие коэффициенты будут у «тёмных лошадок». Вроде меня.
Заглянув к художнику, производившему восстановление и дополнение изначального рисунка на броне, я поменял планы. Хотел выехать из гаража вечером, а пришлось в три часа ночи. Очень не хотелось показать кому-то постороннему результат раньше времени, вот и сдвинул выезд. Как раз успели добыть брезента и на скорую руку скроить с ним что-то в виде чехла. Этакая попона для железного коня.
Но, как выяснилось, сам Джулиан и его механы даже не думали спать. Двери ангара-мастерской на их уровне были распахнуты, оттуда слышался треск сварки — «тринаху», когда-то выдуренную у меня за помощь в дуэли, готовили к полуфиналу. Что ж, похоже, самое время. Потратив пару минут, чтобы распустить шнуровки и скинуть брезент, я медленно, на холостых оборотах, вкатился в бокс. Это было очень весело наблюдать, как люди один за другим отвлекаются от работы — и залипают на новый облик моего танка. Наконец дошла очередь и до перекупа, до того копавшегося в недрах своего болида, в том числе, и лично.
— Ты решил ехать в анлим, Выжига, — это был не вопрос. Я почти слышал, как в голове перекупа с металлическим лязгом крутятся шестеренки виртуально арифмометра, подсчитывая возможную выручку со ставки. Надо ему помочь.
— Ворота закройте на минуту, — попросил я.
— Ну? — что характерно, мою просьбу выполнили в момент, не дожидаясь кивка от босса.
— Слушайте. Просто. Слушайте, — я не удержался и… нет, не улыбнулся. Оскалился. А вот тем, кому не повезло оказаться без шлемофона на голове, рефлекторно схватились за уши, пытаясь одновременно закрыться рукавами от волны пыли и выхлопа, поднятого Сталью. Вертолетная турбина на холостых оборотах в замкнутом помещении, пусть даже большом — никого не оставляет безучастным! А уж если б я отпустил сцепление, что б было!
— Так, — Джулиан стянул шлем, но все равно прочистил ухо мизинцем. — Всем молчать, что здесь видели. Выжига, как ты смотришь на одно совместное коммерчески успешное мероприятие?
Ну, что я говорил?
Глава 26
Снизу, из котлована, так и не ставшего ландшафтным парком Нового Остпоинта, вип-трибуна, с которой я не так давно следил за стартом гран при, выглядела как граненая овальная стекляшка из дешевой бижутерии. В смысле, не только по форме, но и по размеру. А вот само пространство полигона отсюда отнюдь не казалось маленьким, наоборот, я чувствовал себя блохой в террариуме. Придется покрутится, чтобы избежать попыток меня раздавить.
Неправильная форма стен давала массу укрытий — заковыка была в том, что эти нычки не давали полной безопасности. Сверху, с противоположного края, сбоку — обязательно было место, откуда защищенная с других сторон зона просматривалась. А значит — и простреливалась. А когда в борьбу вступает восемь танков сразу — ты обязательно у кого-то окажешься на виду. Вот и думай, что с этим делать.
Я, конечно, хорошо поработал головой прежде, чем ехать к Жуку и после мы устроили мозговой штурм вдвоем. Мне удалось с легкостью убедить Джулиана, что буду неистово сражаться за первое место — и тот развил бурную деятельность, защищая свою ставку на победителя. Вышло несколько забавно: он решил, что опять сможет мной попользоваться, а я использовал его, чтобы повысить шансы продержаться до конца заезда.