Чёрт. Как он меня уделал, а? Вот тебе и яйцеголовый, весь в науке.
— Да, я возьмусь, конечно же, — медленно отозвался я.
— Разумеется, мы не оставим этот самоотверженный поступок без должной награды, — дождавшись моего согласия, кивнул ученый. — Мы не знаем точно, что именно нас ждет там, куда мы стремимся. Но информация с ноутбука и знание человеческой природы с высокой вероятностью подсказывают, что сильные мира того не оставят без соответствующего вознаграждения тех, кто принесет им новые, неизвестные до того технологии. А они у нас есть, и как продать их, мы тоже знаем. Конечно, о рядовых участниках экспедиции мы тоже порадеем. Но те, кто состоит в моей команде, не станут всю оставшуюся жизнь тянуть лямку рядового обывателя… в закрытом городе, подальше от агентуры вероятного противника приютившей нас страны.
Интересно все как повернулось. И опять история повторяется: полезному мне предложили примкнуть к сильному. Что ж, какой дурак откажется?
— Завтра мы не идем в разведку, «Шестерка» целый день будет ехать на транспортере, пока нам будут ставить и настраивать спецоборудование для измерения пространственных искажений, — сходу «обрадовал» я Мари и Лину, опять затеявших спор о какой-то технической фигне. — Заезжать на машину, на которой пойдет монтаж, будем через полчаса. Так что извините, но я отключаю «болталку» на это время. А к тебе, Мари, у меня другая персональная просьба: ни слова ни о рейде за буером, ни о Лине. Эта не та информация, что стоит знать посторонним. Если, конечно, не хочешь опять оказаться в наручниках — только теперь в чисто научных интересах.
Не хотел я так говорить, но базар фильтровать моя жена совсем не умеет. И её неуемный энтузиазм как раз начал к ней возвращаться — к сожалению, немного не вовремя.
— Я все поняла, — заглянув в подбашенное пространство, я увидел, как девушка-механ зябко сжалась на своем сидении.
Проклятье! Только-только она оттаяла и стала похожа на себя-прежнюю. Но и не осадить я её не мог: некоторыми секретами раскидываться настоятельно не рекомендуется. А то запросто можно стать из доверенного соратника носителем информации на продажу! Вот бы у дочки Сэма все же получилось войти в контакт со Сталью — может, поболтала бы с Блэк, и полегчало бы. А то чувствую за сутки вынужденной тишины ей конкретно поплохеет. Воспоминания в голову полезут, все такое…
Блин, ну неужели нет никакого способа соединить человека и память металла, если у того нет способностей шамана? Есть, ведь, наверняка: не так много нас таких, как Заринэ. Она, ведь, не собиралась выходить мне навстречу первой и хотела предоставить налаживание контакта мужу, пока не разглядела во мне говорящего-с-духами — мало ли, что она потом так пафосно мне вещала. Бронзу она с собой взяла, получается, ещё не зная, с кем столкнется. И вопрос «зачем» не стоит. Значит — способ есть?
И я принялся вспоминать, терпя вспышки мигрени. До погрузки, во время заезда на транспортер, и после, когда Сталь закрепили в походном положении стропами и оставили нас устраиваться на ночь. И уже в темноте все же «вспомнил»!
— Мари, сейчас сосредоточься на своей руке, — я не стал долго объяснять, просто подлез к месту мехвода и прижал пальцы супруги к внутреннему скосу верхней лобовой детали брони. — Представь, что ты зовёшь Лину, кричишь во все горло, но не голосом, а рукой. Не думай, просто представь!
На самом деле, можно было на любом понятии сконцентрировать контактера, главное — объяснить, на каком. С именем майора просто наиболее логично было. А теперь… Я слился со Сталью и «вслушался» и «всмотрелся». Чужой опыт помог, иначе бы я не заметил едва «слышного» сигнала.
— Блэк, давай вместе!
Мы оба ухватились за «торчащий кончик» чужой, такой слабой воли — и вдёрнули его в своё слияние. Мари я видел и «видел» одновременно: тело, полностью ушедшее в транс и девушку с вытаращенными глазами, впервые видящую орудие Хель изнутри. Мои наставления на счет болтовни она забыла, как и растревоженную моими стараниями моральную травму. Забыла вообще про все, «ощупывая» и оглаживая механизмы и броню изнутри. Будь у неё тот же доступ, что и у меня, уверен, «Шестерка» сейчас прямо на платформе эвакуационной машины оплыла как свечка — и обрела бы форму вновь, уже не узнаваемую.