– Постой!
Рука Эфы коснулась его плеча. Тело немело, земля плавилась. Толчок в грудь лишил последней опоры. Он попытался кричать, но воздух крала скорость. Легкие вспыхнули болью, а затем сознание померкло в ледяной тьме падения.
3
По лбу стукнула капля. Горан заморгал, всматриваясь в серые полосы неба между дегтевыми узлами корней. Яма. Пахло сырой почвой и гнилой листвой. Рядом шептались крадуши. Никс задавала вопросы Исмин о кремневых норах в стенах. Клюв пытался взобраться вверх, но земля сыпуче ехала под ногами. Эфа всхлипывала где-то поблизости. Горан поднял голову и встретился с потухшим взглядом Златы. Её лицо белело слепком, опухшие глаза стыли отчужденностью.
– Мы в клетке? – спросил Горан, с трудом садясь. Рюкзак за плечами сводил спину болью.
Никс у противоположной стены ответила:
– Нам расставили ловчие ямы по чернолесьям. В земле аль притягивает частицы верного Регула. Она вшита в корни – ухищрение змеядов. Подстраховались: или схватят, или толкнут в ловушку.
– Есть надзиратель? – Горан поморщился, стаскивая лямки рюкзака. – Кто он?
– Не знаем. Какой-то мальчишка. Подросток.
Горан взглянул вверх. Над ямой колыхался огонь пламени. Фигура в плаще склонилась пытливой тенью.
– Что тебе от нас нужно?! – вскричал Клюв, ударяя ногой о грунтовую стену.
Незнакомец скинул капюшон, цепким взглядом всматриваясь в пленников.
– Скурат? – Горан поднялся, не веря собственный глазам. Сердце ухнуло – и пустилось в неровный бой.
Заядлый соперник поймал его, как беспечную лягушку. Мальчишка с факелом сел на витой корень, всматриваясь в изумлённое лицо кудесника. Если подпрыгнуть, можно схватить за плащ. Но опора вязкая, а ноги слабы.
– Надо же… Горан? – с сомнением произнёс Скурат, опуская пламя ниже, в полумрак ямы. Искры посыпались вниз, рождая возгласы. – Я до последнего не верил, что ты причастен. – Треугольное лицо гончего искривилось мрачной улыбкой. Рука прижала ворот плаща к шее. Скурат закашлялся. – До чего суров рок! Воспитанник града объединяет его заклятых врагов.
Горан поднялся. Озноб лишал характер твердости:
– Я желаю говорить с предводителем вашей группы!
Скурат вальяжно повел рукой.
– Я за него. Караульный ловчей ямы.
– Мы в Федарии?
– Нет. Где-то в дебрях Узоречья. Здесь повсюду ловушки змеядов. В одной сейчас обитаете вы.
Горан повысил голос, заглушая возмущения крадушей:
– Они бросили тебя одного?
Скурат хмыкнул:
– Если бы. И как ты догадался?
Кудесник повёл руками неуверенно.
Гончий признался:
– Ловчую яму я сам нашёл. Ваших перемещений ожидали. Я умею слушать. Смекалистый.
– Скурат, позволь объяснить…
Мальчишка пошёл по корню с ловкостью канатоходца. Прыжок – подошвы впечатались в камень у сгорбленного дерева.
– Не желаю слушать изменника. Готовь речь для Вацлава. Вон, уже летит его дозорный сокол.
Горан заметался от безысходности.
– Мы не представляем угрозы! – звал. – Скурат! Нас объединила не ненависть к граду!
– Да? – с ироний бродил у ямы караульный, поглядывая в темнеющее небо. – Увлечение живописью? Ну да. Сто и один приём безумия?
– Крадуши шли в твердыню грёз! – выкрикнул Горан. – Мы бежали от недругов за мечтами! Всего лишь.
Скурат задумчиво замер. С минуту он обдумывал слова, осматривая озлобленных пленников.
– Ты шутишь? – спросил сердито. – В цитадель грёз? Словно моряки – по звёздам?
Кудесник безоружно протянул руки, цепляясь за слабые проблески сомнений в голосе Скурата:
– У нас есть атлас. Умения. Слова альтурга. Зачем мне обманывать?
– Ты в клетке.
– А ты знаешь меня пять лет. Ты видел, как никто другой: я бился за право посетить Алефу. Мы – соперники, и потому у нас много общего.
Скурат испытывал его недоверчивым взглядом. Факел упал на камни. Вечерняя мгла уничтожила видимость.
– Помалкивайте! – распорядился гончий, запахиваясь плащом.
Раздался шелест крыльев. Доносились обрывки фраз, среди которых Скурат безразлично буркнул: «Ложный зов». Птица очертила круг над ямой, отдаляясь. Минуты ожидания. В клетку спустилась верёвка.
– Взбирайтесь! – скомандовал Скурат, отламывая от дерева смолевую ветвь и зажигая её шипом булавы. – Нам предстоит занятный разговор.