Когда он скажет слово - умные молчат
А остальные только блеют и мычат,
И как воссядет он на троне,
Нельзя и мечтать нам о лучшем патроне.
Покуда ж не откроем к предкам путь?
Король не даст, не даст всем нам уснуть!...
- Всё играешь с огнем Бубенец? – громко спросила Эльза, обратившись к шуту на троне. Тот будто расслабил шею и его разукрашенное черным, белым и красным лицо медленно накренившись в бок, направила на неё сумасшедшие глазенки, бубенцы дали легкий звон.
- Правда, как вода моя госпожа! Никто не знает, кому же она принадлежит, но каждый принимает её за свою, и меняет, как сам того пожелает! – голос шута звучал безумно, а глаза отдавали сумасшествием, он не нарочно тряхнул головой и бубенцы зазвенели.
- Но ведь она одна! Правда?! – спросил Рома, дерзко посмотрев на шута, тот направил на него взгляд, не меняя положения головы и, сказал своим сумасшедшим тембром, - кто знает…?
- Где мой отец!? – спросила Эльза у одного из стражей в отдалении, Рома и не заметил, как она отошла.
- Он спит миледи! – прозвучал ответ. Судя по всему её этот ответ, удовлетворил, и она подошла к трону, поманив мальчика за собой. Тот же приблизился, всё ещё опасаясь жутковатого, сумасшедшего взгляда шута, изучавшего его слишком тщательно, для обычного любопытства.
- Не пугай его Бубенец! – скомандовала Эльза, - и вообще вставай, хватит трон греть! Дальше я сама справлюсь!
Взгляд на пару мгновений переметнулся на неё и вернулся обратно на Рому.
- Разве не вредно греть ледяной трон? – спросил мальчик.
- Что вредно одному, другому может и не вредно, для одного быть может путь на трон, другому сгинуть в тьме бесследно! А третий отошел от дел, уже давно, уж четверть века, казалось, съел всего лишь мел, а больше нету человека. Для шутовского колпака не нужно змей, что вокруг монарха обитают, они, по крайней мере, уж пока, на него внимания не обращают.
Он задрал излишне длинные рукава шутовской пижамы, освободив ладони и, колесом прокатился с трона и, сделав несколько полных оборотов, остановился на одной руке, ногами кверху, обернув вторую в сторону Рому и, оскалился подмигнув. Тот попятился. Эльза же умастилась на трон. Открылись одни из боковых ворот в зал, и внутрь проник какой-то длинноволосый, белокурый юноша. Его быкообразное, но при этом красивые лицо светилось улыбкой. Голубые глаза венчали белые брови, постоянно скошенные то вправо-то влево. Этот человек даже на фоне мощных стражников выглядел гигантом, за его массивной спиной виднелась рукоять двуручного меча. Одет он был в доспехи из темной кожи, покрытой какими-то темно-красными металлическими пластинами.
- Не оккупируй трон надолго сестрица! Тебе он все равно не достанется! – с белозубой улыбкой изрек он на пути к трону.
- Кто знает…! – с язвительной улыбкой предположила Эльза.
- Опять тащишь в дом всякую гадость? – спросил тот в ответ на её колкость. Рома понял, про что он лишь тогда, когда его взгляд с наглой улыбкой направился на него в изучающем стремлении. – Ну, любишь же ты сироток домой водить! Отец не одобрит!
- Я не гадость! – угрожающим тоном огрызнулся Рома.
- О, какой львенок! – рассмеялся светловолосый, - как зовут тебя? Не гадость!
- Рем!
- Рееем…? – принц присел перед Ромой на корточки, дабы быть с ним приблизительно одного роста. Его глаза прищурились, - знавал я одного воина с таким именем. Своим мечем он побеждал врагов, а своим голосом зажигал сердца… А ты умеешь драться?
Кинжал высунулся из-за пальто так, что бы принц увидел рукоять клинка.
- Пользоваться умеешь? – спросил тот, коснувшись его пальцем и потыняв туда-сюда. На удивление Ромы, тот не ожег ему палец.
- Немного умею! – ответил мальчик.
- Покажешь?
Рома кивнул.
- Хватит его заманивать в свой душный зал с манекенами! – пожаловалась Эльза.