Оглушающе грохнули пушки, и чугунные ядра ударили в стену. Брызнули в стороны осколки, образуя на каменной кладке две серьезные вмятины с разбегающимися трещинами.
Повернув голову влево, вижу, как прикрываясь большие щитами, пошли вперед стрелки Петра Рябо’ва, а восточнее редута двинулись в атаку арбалетчики Хансена. Почти тысяча восемьсот стрелков, вытянувшись в три линии, вышли на самую кромку крепостного рва и взяли стену под плотный обстрел, не давая защитникам даже высунуться из амбразур. Пожар внутри замка отлично подсвечивает фигуры на стенах, оставляя атакующих арбалетчиков в ночной тени. Это вкупе с лавой арбалетных болтов почти полностью подавило ответный огонь, давая возможность моим стрелкам спокойно выцеливать подставившихся бойцов противника.
Еще один залп баллист, шипение пролетевших ракет и грохот пушек вослед. Вонючий пороховой дым заполняет ноздри, но едва он рассеивается, как я устремляю взгляд на то место, куда угодили ядра. Пока стена держит удар, но выбоины и трещина говорят, что это ненадолго.
И вот тут, по моим расчетам, у защитников крепости должно защемить под ложечкой, и обязательно должен возникнуть вопрос, как им быть дальше⁈ То что стена скоро не выдержит и рухнет, вижу не только я, но и они. Поэтому им сейчас предстоит сделать выбор, либо ждать, когда пушки пробьют стену и готовиться к встрече врага в проломе, либо ударить на упреждение. Я готов и к тому, и к другому, но предпочел бы вылазку осажденных. Для этого я и не стреляю по воротной башне, что стоит в пятистах шагах от меня, а выбрал для обстрела и штурма место чуть севернее.
Когда еще только начали насыпать редут, а пушки не выдвинулись на позицию, и Греча, и Калида засомневались в моем решении, мол не лучше ли бомбить башню.
— Проломим ворота с одного выстрела! — Начал было Семен, но я сазу оборвал его.
— А дальше⁈ — Мой взгляд перешел с командира артиллерии на Калиду. — Ворота разнесем в щепки, согласен, но ведь проход за ними наверняка засыпан камнями, и такую массу в два ствола не пробить.
Калида все ж засомневался.
— А ежели нет?
На что я вновь покачал головой.
— Ежели нет, то значит за воротами длинный обстреливаемый с двух сторон коридор с завалом в конце, и защитники планируют устроить атакующим огневой мешок.
— Откуда знаешь⁈ — Стрельнул в меня вопросительный прищур Калиды, и я чуть было тогда не брякнул, что это мол азы средневековой военной фортификации. Вовремя спохватившись, я «прикусил язык», а потом выдал им свое видение.
— Риск тут не оправдан, лучше сделаем по-другому. Оставим ворота невредимыми, и если они не завалены, то защитники обязательно попытаются этот момент использовать.
— Как? — Не сдержал вопроса Семен Греча, и я ответил ему встречным вопросом.
— А ты бы что сделал, если бы видел, что те две смертоносные штуковины, кои рушат твою стену, стоят всего в двухстах шагах от тебя?
Калида среагировал первым.
— Вылазка! Они попытаются выйти и захватить, или уничтожить наши пушки.
— Точно! — Мой рот самопроизвольно растянулся в довольной ухмылке. — А мы поймаем их на этом и попытаемся ворваться в замок на плечах бегущих.
Отбросив воспоминания, всматриваюсь в посеревшее небо. Близится рассвет!
Вот грохнул еще один пушечный залп, и орудия замолчали. После трех выстрелов ствол требуется хорошенько остудить, дабы не разорвало. Все ж таки качество чугуна оставляет желать лучшего.
Приказываю ракеты тоже больше не тратить, и в серой дымке слышны только крики командиров расчетов, треньканье арбалетов и скрип взводимых баллист. Баллисты отправили за стены еще одну порцию ядер, а я слежу за проявившейся на фоне разрывов воротной башней.
«Решатся защитники на вылазку или нет⁈» — Этот вопрос терзает меня сейчас больше всего. Если да, то это значительно облегчило бы мне дело, а если нет, то придется добивать пролом и посылать туда штурмовую колонну из стрелков и алебардщиков. Мне бы этого не хотелось, поскольку ясно, в таком случае потерь будет значительно больше.
Навскидку проходит около получаса, и вновь гремят два пушечных выстрела. Стена ощутимо вздрогнула, когда ядра вонзились в каменную кладку. Посыпались зубцы на бруствере, и в месте удара наметилось проседание. Теперь уже всем становится очевидно, еще один такой удар и все, стена боле не сдюжит!
В напряженном ожидании мой взгляд вновь обращается к башне, и я нервно сжимаю кулаки. Стоящий на поле шум заглушает скрип петель, но мне отчетливо видно, как воротные створки начинают медленно раскрываться.