Все уже уселись, и Ярослав глянул на своего ближнего боярина, мол начинай.
Горделиво задрав подбородок, Малой сделал вступительное заявление.
— Уважаемые князья, заседание палаты объявляется открытым. Первое слово предоставляется консулу Союза Ивану Фрязину.
Выждав секундную паузу и изобразив намек на поклон, я начинаю.
— Уважаемы господа…
Престарелый Бежецкий князь, словно только очнувшись, вдруг прервал меня.
— Погоди, Фрязин, пока ты не усыпил меня окончательно своими цифрами, скажи лучше. Коли Батый Великого князя в Орду вызвал, то и нам, стало быть, надо собираться? Неужто не минует нас чаша сия горькая?
При упоминании усыпляющих цифр почти все присутствующие заулыбались, чем разозлили меня окончательно.
«Значит от слов моих вас в сон клонит! Ну ничего, я вам устрою пробуждение!»
С трудом придушив в себе вспыхнувшее раздражение и продолжая держать на лице радушную улыбку, включаю учителя истории.
— Не стоит тебе, Иван Бериславич, беспокоиться. Не до нас сейчас Батыю. Смута гуляет по монгольскому царству! В будущем году на всемонгольском курултае изберут Великим ханом Гуюка, давнего недруга Батыева, и начнется в Великой степи кровавая резня между внуками Чингизовыми. Потомки Угедея и Чагатая с одной стороны встанут против потомков Джучи и Толуя, и борьба будет длиться до тех пор, пока кто-нибудь из них не вырежет полностью всех своих противников.
Мои слова падают в такую напряженную тишину, что стоило мне только замолчать, как Смоленский князь тут же недоверчиво протянул.
— Ежели все так и сбудется, как ты говоришь, то тебе-то откуда сие известно?
Мысленно крою себя за излишнюю болтливость.
«Молодец! Выпендрился! И что ты им теперь скажешь?! Мол, в школе надо было лучше учиться, это во всех учебниках написано!»
Решаю ничего не объяснять, а просто делаю загадочное лицо, мол есть у меня источники, и меняю тему.
— Великому же князю Ярославу Всеволодовичу придется ехать аж на конец света в Каракорум, дабы представиться новому хану.
Эта новость вызвало общее волнение, а Зубцовский князь выкрикнул с места.
— И долго его не будет?!
Отвечаю коротко и жестко.
— Долго!
Тут лишнего болтать не надо, потому как раньше времени знать о том, что Ярослав уже никогда не вернется, никому не следует, тем более его сыну.
Выдержав выразительную паузу, добавляю почти пророческим голосом.
— А в его отсутствие всколыхнется на Руси вся муть и беспорядок…
Прерывая меня, все загомонили разом, а я поднял руку призывая к тишине. Добившись ее, начинаю свою речь с мрачного прогноза.
— Очень скоро наша земля останется без центральной власти, и вспыхнет новая распря за стол Великокняжеский. Брат пойдет на брата, и русский будет убивать русского! Эта беда пострашнее Орды и Литвы вместе взятых! От нее главная угроза, а мы с вами к такому повороту не готовы!
Глава 3
Надрывно затрубил рог, и почти три десятка всадников, сорвавшись с места, понеслись по полю. Проводив взглядом взметнувшиеся княжеские плащи, трогаю свою кобылу вслед уносящейся кавалькаде.
— Понеслась нелегкая!
Большая княжеская охота традиционно знаменует собой окончание сбора палаты князей и государственной думы.
«Господа устали напрягать свои великомудрые лбы и жаждут отдыха и развлечений!» — Саркастически хмыкнув, пускаю Луну рысью, чтобы уж совсем не отстать.
Я терпеть не могу это массовое убийство зверья, но отказаться невозможно. Она устраивается Тверским князем Ярославом, и мое отсутствие непременно будет преподнесено ему, как проявление неуважения и желание консула показать, как низко он ценит приглашение своего князя. Поэтому приходится изображать участие.
«Ничего! — Прикидываю на ходу свои дальнейшие действия. — Часа три покатаюсь по лесу, надеюсь, за это время благородные господа натешат свои звериные инстинкты!»
Под эти мысли правлю вниз по пологому склону к кромке леса. Солнце слепит немилосердно, и я надвигаю на глаза козырек армейского кепи. Без шапки тут уважаемому человеку ходить не принято, а парится в меховом колпаке уже сил нет. Вот в этом году я и выдал эскиз своей портнихе, веля всю армию в такие одеть. Пока нашили только для командиров, но торопиться некуда, рано или поздно всем наделают.