— Человек хитер… Знает, как спросить. Скажу, что никудышный, значит — я еще хуже. Если ты победил.
— Ой, давай только без этих танцев. Я серьезно спрашиваю.
— А если серьезно… — орк почесался за ухом, и как бы невзначай отодвинул меч от шеи. Я не стал упираться. Отшагнул в сторону и спрятал оружие в ножны.
— Если серьезно, то еще многому надо научиться. Будь у меня чуть больше времени, настрогал бы тебя мелкими ломтями. Меч держишь неправильно. Не чувствуешь его. Как будто он недавно твоим стал. Зато двигаешься хорошо. Быстро… Неожиданно… Но, даже не это главное. Ты смерти не боишься. А это плохо. Хуже чем трусость…
— Не понял.
— Кто не верит в свою смерть, тот ее дразнит. И она обязательно придет. Женщины, даже старухи, не прощают пренебрежения.
Вот же подогнала судьба ситуацию. Орк-философ. Одно из существо, которых я традиционно презирал за врожденную тупость, толкует мне о смысле жизни. При чем, зрит, как говорится, в корень. Я ведь и в самом деле не боюсь умереть. Поскольку, давно мертв… Причем, не один раз. Пусть в другом мире, но суть от этого не меняется. Страшна неизвестность. Потом, привыкаешь. Когда осознаешь, что все вокруг декорация и меняются лишь пьесы, сценические образы, костюмы… Иногда театр переезжает в другое место. А актеры в нем все те же.
— Хорошо сказано… Я запомню. Но сейчас не об этом.
— А о чем?
— Есть у меня мысль, как обоим выйти из этой ловушки живыми. Но, для этого мне надо было знать, считаешь ли ты меня достойным? Равным…
Гулгадар опять оскалил клыки в ухмылке.
— Человек хороший враг. Не такой трусливый и подлый, как гоблины. Не такой хитрый, как эльфы, что всегда бьют в спину из засады. Не прячется, как гномы… Лучший враг из всех, с кем я сражался. Достойный.
— А друг?
В этот раз орк не ухмылялся и с ответом не торопился. Ворчал что-то себе под нос, чесал грудь, тер подбородок.
Потом посмотрел в глаза.
— У Быстрого Кулака не было человека друга… Враги были. Много… Гулгадар доволен, есть о чем петь у костра. Я их уважать. Есть только сердце. Наложницы были. Хорошие… молодые, мягкие. Рабы были… Плохие. Работать не хотеть. Все время старались убежать. А друга — друга не было. Не знаю, что сказать.
Вот же правдоруб… Все в одном. И оскорбление, и уважение. Впрочем, как-то я давно, еще в начале тысячелетия, смотрел одну передачу по польскому телевиденью. Там обсуждался вопрос: «Что думают друг о друге соседние народы». Так там немцы говорили о поляках, что они все пьяницы, лентяи и воры. Поляки, дословно повторяли это же об украинцах. А те, в свою очередь, о россиянах. Вывод? Чужак он всегда чужой. Даже если очень похож…
Может, ну его, все эти сложности. Прибить орка и дело с концом. Ведь совсем не факт, что мои старания увенчаются успехом, а все это упрямство вознаградится. Вполне возможен вариант, что доведя задуманное до конца, я заполучу не приятеля и помощника в своих планах, а кровного, непримиримого врага.
А с другой стороны, не попробуешь — не узнаешь. Только живые непредсказуемы, а с мертвеца какой спрос. Сраму не имут, но и пользы тоже…
— Да, Быстрый Кулак, тут ты прав. Я тоже не знаю… Убивать орков приятно и намного почетнее, чем разгонять пинками гоблинов. И в отличие от эльфов, по кустам они не прячутся… Это тоже правда. Вот насчет самок ваших ничего не скажу. Мне больше эльфийки нравятся.
Гулгадар мгновенно вскочил на ноги и потянулся к ятаганам. Потом увидел улыбку на моем лице и хмуро сплюнул.
— Сказал, говоришь серьезно, а сам смеешься.
— Ничего подобного, — пожал я плечами. — И не думал даже. Эльфийки мне действительно нравятся. Утонченные, красивые…
— Тьфу… — не согласился Гулгадар. — Кожа да кости… Погоди, поймаем, сравнишь… — потом взгляд его наткнулся на полог безмолвия, и огонь в глазах орка потух. — Угу… поймаем…
— Все, хорош трепаться. Слушай меня, орк Быстрый Кулак! Я не знаком с вашими обычаями, но у людей есть один ритуал, очень подходящий нам с тобой. Он позволяет двум воинам стать как бы одним существом…
— Когруэнт! — чуть не подпрыгнул орк. — Да? Ты об этом?
— Я не знаю этого слова, а говорю о побратимстве. Когда два воина пьют чашу, в которой смешиваю свою кровь.
— Это он! — кивнул Гулгадар. — Только самые достойные проводят этот обряд перед смертельной битвой и тогда силы их удваиваются… Но, я еще никогда не слышал, чтобы Когруэнт делали орк и человек.
— Есть проблема, — согласился я. — Я тоже не слышал о том, чтобы человек братался с орком. Или представителем любой иной расы. Но, все бывает когда-то первый раз. Вот у меня друг недавно появился — пещерный тролль. А кто-нибудь слышал, чтобы тролли с кем-нибудь кроме своих сородичей вообще общались?