Шейла оторвала взгляд от ключа, который вертела в руках, и посмотрела на фотографию своего мужа: она едва скрыла испуг на своем лице. — Этот молодой человек, — адвокат развел руки в стороны, — даже не осознает происходящего, он даже не будет понимать, что происходит, зачем происходит, чего от него хотят. На сегодняшний день он даже не слышит и не видит. Неужели мы можем судить такого человека? У меня все, ваша честь, — адвокат поклонился судье и не спеша, с видом победителя, пошел на свое место.
Судья Клинтон прикоснулся указательным пальцем к седому виску: — Теперь я хочу предоставить слово обвинению. Прокурор, пожалуйста.
Толстый и рыхлый прокурор поднялся из-за своего столика и вновь чуть не опрокинул его. — Извините, извините, господа. Я сейчас. Я прекрасно знаю и понимаю, что Лео Джонсон на сегодняшний день не в лучшей форме, скажем так, — прокурор сунул руки в карманы и посмотрел на миловидную Шейлу, которая нервно перебирала пальцами, — и это может показаться нелепым — заставить этого человека предстать перед судом.
Прокурор, так же как и раньше адвокат, принялся расхаживать по залу и говорить, как будто он рассуждает наедине сам с собой.
Каждое его слово было рассчитано, каждый его жест был обдуман и выверен. Он делал все, чтобы произвести совершенно противоположное впечатление речи адвоката. — Я думаю, вы все, господа, прекрасно понимаете, что задача суда не только в наказании преступника, но суд еще должен показать общине, что свершается правосудие и воздается по заслугам возмездие всякому, кто посягнул на законы нашего общества, на наши устои, на наши порядки.
Адвокат посмотрел на судью Клинтона, тот кивнул головой, как бы соглашаясь со словами прокурора. Присутствующие насторожились. — Господа, ведь обвиняемый Лео Джонсон обвиняется во многих преступлениях, в том числе и в убийстве Лоры Палмер, и оттягивание суда над преступником будет травмировать весь город, всю нашу общину. Поэтому я полагаю… — веско продолжал прокурор. — Достаточно, достаточно, я понял вашу мысль, — судья Клинтон поднял вверх правую руку, прокурор осекся. — Преступник заслуживает суда настолько, насколько наша община ожидает решения. — Достаточно, достаточно, прокурор, я же вам сказал… — судья начал нервничать, — сядьте, пожалуйста, мистер Людвиг.
Прокурор недовольно развернулся и удобно устроился в своем кресле. — А сейчас, господа, все могут немного отдохнуть, потому что мне надо кое-что обдумать. Мистер Купер, шериф Трумен, будьте так любезны, составьте мне компанию.
Судья поднялся со своего места, поправил лежащий на столе молоток и направился к стойке бара.
Услужливая официантка быстро подошла к стойке, за которой уже сидели специальный агент ФБР Дэйл Купер, шериф Твин Пикса Гарри Трумен и окружной судья мистер Клинтон. — Нам, пожалуйста, три пунша «Черный Юкон», — махнул рукой официантке судья Клинтон.
Та услужливо принялась исполнять заказ судьи. — Еще довольно рано для спиртного, — возразил Дэйл Купер. — Ничего, ничего, специальный агент, день скоро кончится, так что все будет хорошо. А вы, шериф, надеюсь, не откажитесь?
Шериф пожал плечами. — Так сколько вам, два или три? — Пока три, — ответил судья, — а дальше посмотрим. Знаете, господа, — начал судья, — прокурор всерьез уперся и решил бросить мне вызов. Он обязательно станет настаивать на обвинении Лео Джонсона в убийстве. Купер, как вы считаете? — Знаете, судья, я так, в общем-то, не считаю, — Купер расправлял салфетки на стойке бара. — А вы, Трумен, как думаете? — Я не совсем понял ваш вопрос. — Я спрашиваю о том, чего хотят в городке, судить или линчевать? — Знаете, ваша честь, я думаю, в нашем городке — все хотят только правосудия, все хотят, чтобы оно свершилось, и преступник был наказан. Но настоящий преступник. — Конечно, конечно. Значит, цирк устраивать не надо, правда? — Да, ваша честь, по-моему, все-таки, должно свершиться правосудие. — А как там Лео Джонсон? — судья посмотрел на Дэйла Купера.
Тот продолжал разглаживать салфетку на стойке бара. — Мне кажется, он превратился просто в качан капусты. Знаете, судья, я чувствую, мы, в конце концов, найдем преступника.
Официантка с приветливой улыбкой поставила на стол три высоких стакана, почти доверху наполненных темной жидкостью.
Судья прикоснулся к своему стакану, весело улыбнулся своим компаньонам. — Господа, вы будьте осторожнее с этим пойлом, оно только на вид такое безобидное, но действовать начинает неожиданно и как раз в тот момент, когда этого никак не ожидаешь, — он отпил пару глотков и промокнул губы краешком судейской мантии.
Дэйл Купер не решался: пить ему напиток «Черный Юкон» или отставить. Но когда он увидел, как решительно Гарри Трумен осушает свой бокал, то поднял свой и сделал несколько маленьких глотков. — Так, господа, — как бы смакуя напиток, сказал судья, — я хочу объявить после этого короткого перерыва, что Лео Джонсон не может явиться на судебное заседание и что его нужно будет отправить из больницы домой. Но это можно будет сделать лишь только тогда, когда получим разрешение врачей. Я думаю, что, понимая, в каком состоянии находится Лео, все согласятся и особых возражений ни у кого, кроме прокурора, не будет. Как ты считаешь, Гарри?
Шериф согласно кивнул головой. Тогда судья посмотрел на специального агента ФБР Дэйла Купера. Тот вертел в руках высокий стакан, но, почувствовав на себе взгляд судьи, тоже кивнул головой. — Гарри, я хочу тебя попросить об одном одолжении. — Да, слушаю, ваша честь. — Я хочу, чтобы ты сообщил об этом маленькой леди прямо сейчас. Мне кажется, она очень переживает. Взгляни на нее.
Гарри благодарно кивнул головой и взглянул на Шейлу. Та сидела в одиночестве в зале нервно перебирала пальцами подол платья.
Едва шериф пошел к Шейле Джонсон, судья поинтересовался у специального агента: — Купер, как давно вы у нас в Твин Пиксе? — Уже двенадцать дней. — И как вам наш городок? — Знаете, судья, по-моему, Твин Пикс — замечательный городок. Красивые леса, водопад под самыми окнами отеля, форель… А особенно… знаете, что мне нравится больше всего? — Знаю, знаю, — судья положил свою руку на плечо специального агента ФБР, — все говорят, что вам больше всего в Твин Пиксе нравится вишневый пирог. — Вот, я только об этом хотел вам сказать. А как вы догадались? — По-моему, догадаться об этом не сложно. У нас в городке каждый знает все о каждом. А особенно с большим вниманием и пристрастием относятся к новым людям, тем более, к таким как вы.
Купер сделал маленький глоток из своего стакана. — Знаете, Купер, я бы посоветовал вам повнимательнее понаблюдать за нашим лесом, тем более, что он вам так нравится. — Понаблюдать за лесом? — удивился Дэйл Купер. — Да, да, именно за лесом. Леса здесь красивые, но очень странные, — сказал судья Клинтон.
И Дэйлу Куперу в этот момент показалось, что он уже когда-то слышал подобные слова. Вернее, даже не слова, а интонации, с которыми слова произносятся. Он напряг свою память и тут же в ней возник образ старика Хилтона, который рассказывал ему об окрестных местах, о лесах, о деревьях, о птицах и о животных. И действительно, что-то таинственное, показалось Дэйлу Куперу, существует в окрестных лесах, в них прячется какая-то неразгаданная тайна, темная и мрачная. — Знаете, ваша честь, — признался Дэйл Купер, — леса и в самом деле показались мне какими-то мрачными. Я многое слышал о них. — И что же вам тут рассказывали? — осведомился судья. — Рассказывали всякое… — замялся Дэйл. — Конечно, многому не стоит верить, но все же… — настаивал судья. — Вы, наверное, знаете, в вашем городке есть такой знаменитый старик — Хилтон…— Конечно, знаю. Если честно признаться, сказал судья, — то именно он мне больше всего рассказывал о вас, специальный агент. Это вполне нормальный старик, несмотря на его возраст. — Мне показалось немного иначе, — признался Дэйл Купер. — Нет, конечно, он довольно странен, но сохраняет свежесть ума. И если бы вы прожили столько лет, сколько он, не выезжая из нашего городка, то, я думаю, вы показались бы всем странным. — Конечно, — согласился специальный агент, — мне кажется, старик Хилтон знает куда больше, чем говорит.