Таких, кстати, оказалось что-то около восьмисот человек. Среди них был и некто Питер Гриффит — худощавый, приятной наружности молодой человек, известный в округе своей необычной любовью к детям. Он оказался сыном эмигранта из Уэльса, и поэтому не прожив в Америке положенных пяти лет, пока не получил гражданства, а с ним — и избирательного права. У юноши были взяты отпечатки пальцев, и спустя несколько часов выяснилось, что они совпадают с искомыми. Большой и указательный палец левой руки Гриффита полностью соответствовал отпечаткам, найденным на бутыли. Таким образом, успех, как это чаще всего и бывает, пришел в самую последнюю минуту. Позади остались все сомнения и разочарования. Проведенные в последующие дни допросы показали, что охота за отпечатками пальцев привела к цели. Гриффит иногда приходил в детское отделение госпиталя якобы для того, чтобы поиграть с детьми, и неплохо знал расположение комнат и коридоров. У него не оставалось иного выхода, как признаться в преступлении. Этот молодой человек с лицом ребенка, неспособный регулярно трудиться, лишенный естественной тяги к женщинам, производил на меня весьма странное впечатление. Возможно, он был убийцей не только Джун, но и двух других девочек, но у меня не было никаких улик, даже косвенных, чтобы обвинить его и в тех преступлениях. Так вот, раскрытие этого преступлении и есть ответ на вопрос — «Что же может дактилоскопия?» Уличить Гриффита в убийстве удалось только благодаря неизгладимой печати на его пальцах…
Закончив свой рассказ о дактилоскопии и ее возможностях Розенфельд медленно обвел взглядом сидящих в зале и спросил:— Есть какие-нибудь вопросы?.. — Нет, — ответил со своего места Хогг.
Альберт чему-то заулыбался. — Может быть, хотите послушать об идентификации трупов?..
При слове «труп» Люси Моран заметно побледнела. — Нет, нет, — замахала она руками, — не надо о трупах, мистер Розенфельд. Как-нибудь в другой раз…
Несмотря на цепь загадочных событий, начавшихся в городе с убийством Лоры Палмер, жизнь в Твин Пиксе шла своим чередом: служащие продолжали каждое утро наведоваться на работу в офисы, бензоколонка Эда Малкастера исправно заправляла автомобили горожан, школьники, как всегда, ходили на занятия.
В средней школе, где училась Донна, готовился вечер, на котором с чтением стихов любимых поэтов собиралась выступить и Донна. На вечере она решила выступить со стихотворением, посвященным старику Хилтону.
Стоя посреди гостиной, она читала Джозефу и Мэдлин с необычайной выразительностью:
Однажды к лекарю старик пришел,
Сказал: «Я стал на голову тяжел!»
Ответил лекарь: «Что ж, твои года
Тому причина, что пришла беда!»
Больной заголосил: «Мой меркнет свет!»
Врач объяснил: «Все от преклонных лет.»
Сказал старик: «Я согнут, словно лук!»
«От возраста и этот твой недуг!»
Старик стенал: «Горька моя еда!»
«Что делать,-лекарь отвечал, — года».
«Вздохнуть мне трудно. Все вокруг темно!»
«Так в возрасте твоем и быть должно».
Заохал Хилтон: «Ослабела похоть!»
Ответил врач: «Ты стар, так что же охать!»
Сказал болящий: «Что со мною сталось!»
Кивнул целящий: «От годов усталость».
Разгневавшись, больной немного ожил
«Ты словно швец, что шьет одно и то же.
Года, года — заладил мне на горе,
Меж тем есть снадобье от всякой хвори.
Не можешь одолеть болезней зло,
«Так избери другое ремесло!»
«Что ж, — врач кивнул, — мне наблюдать случалось,
Как гнев напрасный порождает старость.
От старости твое не только тело,
Но и душа изрядно одряхлела.
Кто, гневаясь, себя сдержать не может,
Тем никакое зелье не поможет!
Произнесла Донна последнее двухстрочье на одном дыхании. — Ну, как? — вопросительно посмотрела девушка на Джозефа и Мэдлин, — Что? — Не понял Хэрвэй. — Старик Хилтон?.. — Нет, как тебе понравилось это стихотворение?..
Джозеф не успел ответить — из комнаты Уильяма послышалось:— Донна, тебе звонят…
Та обернулась. — Кто же?.. — Какой-то мистер Гарольд Смит… Кто это такой?..
Вспомнив о соседе старой миссис Тернер, которому она оставила записку, девушка крикнула отцу:— Не клади пока трубку… Я подойду к телефону, который в коридоре… — Хорошо…
Взяв трубку, Донна услышала:— Это мисс Хайвер?.. — Да… — Вы оставляли мне записку?.. — Я, — согласилась девушка.
Звонивший выдержал небольшую паузу — видимо, обдумывал что-то свое. — Мисс Хайвер, вы что-то хотите у меня узнать?.. — Да, хочу…
Голос звонившего стал несколько резковат. — Что же именно?
Девушка принялась объяснять:— Понимаете, сейчас я участвую в программе Нормы Дженнингс «Обеды на колесах», и так получилось, что мой маршрут совпадает с маршрутом покойной Лоры Палмер. Дело в том, что Лора была моей подругой…
Мистер Смит перебил Донну:— Я знаю…
Девушка продолжила:— В смерти Лоры много таинственного и загадочного. Миссис Тернер, ваша соседка, сказала, что вы были дружны с покойной…
Мистер Смит вновь перебил Донну:— Совершенно верно — После небольшой паузы Донна несмело предложила звонившему:— Может быть, вы могли бы мне помочь разобраться кое в чем?..
Мистер Смит некоторое время молчал, обдумывая просьбу девушки. — А вы уверены, что действительно хотите того, о чем просите?.. — Да, конечно… — Хорошо… Я подумаю… Может быть, и сумею вам чем-нибудь помочь.
После этих слов мистер Смит повесил трубку. Доктор Уильям, выйдя из кабинета, подошел к дочери и поинтересовался:— Что это за мистер Смит?.. Он из Твин Пикса?..
Донна отошла от телефона. — Да…
Уильям пожал плечами. — Никогда не слышал о таком человеке… Во всяком случае, не припомню что-то, чтобы какой-нибудь мистер Смит обращался в нашу клинику за то время, что я в ней работаю… А что ему надо?..
Донна нехотя произнесла:— Так, пустяки…
Уильям Хайвер достаточно хорошо знал свою дочь, чтобы не забывать всякий раз, что под пустяками она подчас подразумевает и самые серьезные вещи.
Уильям попытался улыбнуться. — Так какие же пустяки?.. — Это насчет программы «Обеды-на-колесах», — улыбнулась в ответ девушка. — Там кто-то перепутал заказ или что-то в этом духе… Не обращай на это внимания, папа…
Подойдя к холодильнику, Джерри Хорн открыл дверку и критически осмотрев его содержимое, произнес разочарованным голосом: — А поросятину мы всю доели…
Бенжамин, подбросим и пылающим камин еще несколько сучьев, не оборачиваясь, сказал своему низкорослому брату:— Не мы доели, а ты доел…