Энди, очень напуганный, что пробирка с драгоценным анализом могла пострадать при падении, быстро встал на четвереньки, чтобы подобрать ее,
Купер, бывший свидетелем этой сцены, невольно обратил внимание на подошвы сапог заместителя шерифа — они были в точности такие же, как и те, найденные при обыске у Лео Джонсона…
Купер воскликнул:
— Энди, не двигаться!..
Брендон замер на месте.
Поднявшись со своего места, Дэйл подошел поближе и спросил:— Энди, ответь мне, пожалуйста, откуда у тебя это взялось?..
Брендону едва не стало плохо — он посчитал, что агента ФБР интересует его сперма. — О, Дэйл, очень прошу тебя — не спрашивай меня об этих вещах… Пожалуйста, не делай мне больно!.. Это очень, очень личный, очень интимный вопрос, я не хотел бы на него отвечать…
Купер очень удивился такому объяснению. — Что значит — личный? С каких это пор сапоги стали интимной принадлежностью?..
У Энди отлегло от сердца. — А, сапоги? Значит, вас интересуют мои сапоги?.. — Купер кивнул. — Да…
Энди, наконец, отыскав пробирку с анализом и, убедившись, что она цела, медленно поднялся с пола, отряхнул с форменных брюк пыль и улыбнулся. — Что, они вам тоже понравились?..
Купер посмотрел Энди в глаза и медленно произнес:— Энди, я тебя еще раз спрашиваю — откуда у тебя эти сапоги?.. — А я купил их вчера у агента по торговле обувью, этого однорукого, его зовут, кажется, Жерар… Он даже сделал мне небольшую скидку — утверждает, что полицейским и детям всегда немножко уступает в цене, — охотно начал Брендон; успокоившись, что агента ФБР не интересуют его анализы, он неожиданно проявил необычайную словоохотливость. — А вам что, они тоже понравились? Если хотите, я могу связаться с одним небольшим магазинчиком в нескольких милях от города, недавно, будучи на дежурстве, я заходил и видел такие же…
Дэйл коротким жестом прервал это словоизлияние заместителя шерифа. — Хорошо, хорошо… — обернувшись к Трумену, Дэйл произнес: — В моем видении тот, кого я назвал «стариком Хилтоном в молодости» сказал, что в доме Джонсона я найду какую-то подсказку… Может быть, этот призрак имел в виду сапоги, как ты думаешь?..
Энди растерянно смотрел на Купера. — Агент Купер, — пробормотал он, — агент Купер, скажите, могу ли я идти?..
Дэйл коротко кивнул. — Иди, если тебе это так необходимо…
Пройдя к шерифу, Дэйл уселся рядом и продолжил спою мысль:— Нам необходимо как можно быстрее разыскать этого торговца обувью, однорукого Жерара…
Трумен пожал плечами. — Я думаю, речь идет о кокаине
— При чем тут эти сапоги?..
Поднявшись со своего места, Гарри пошел в кабинет, оставив Дэйла в глубокой задумчивости…
Приблизительно в это же время Бенжамин Хорн бодро шагал по коридору гостиницы «Флауэр». Навстречу ему выбежала Барбара — черноволосая девушка лет двадцати трех — двадцати пяти, которую он недавно взял на работу. — Мистер Хорн, мистер Хорн!.. — закричала она на ходу, размахивая руками, — мистер Хорн, у меня для вас новости…
Хорн, похотливым взглядом оценив фигуру Барбары и, остановившись на ее широких бедрах — ему всегда нравились именно такие — заулыбался. — Новости?..
— Да… — Хорошие или плохие?.. — Пока трудно сказать…
Хорн направился к выходу. Барбара последовала за ним, приговаривая на ходу:— Короче, дело вот в чем, у меня есть одна хорошая подруга в Сиэтле, она в свое время училась в одной школе с моей двоюродной сестрой, так вот, теперь она работает
секретаршей в «Сиэтл Ньюс» и говорит, что к нам в город едет Вэнс…
Бенжамин удивленно посмотрел на девушку. — Вэнс? А кто такой Вэнс?.. — Как? — Всплеснула руками Барбара, — как, мистер Хорн, неужели вы действительно не знаете, кто такой Вэнс? — Барбара, недавно поступив на службу к Хорнам, при разговорах с хозяевами стремилась не упустить ни малейшей подробности, чтобы оставить о себе самое благоприятное впечатление. — Вэнс — это очень известный журналист, наверное, самый известный обозреватель в штате Вашингтон… — Вот как?
Барбара лепетала без умолку:— Да-да, мистер Хорн, это очень влиятельный человек… Я думала, что вы наверняка наслышаны о нем… Его читают от мала до велика…
Хорн остановился и, наморщив лоб, попытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь в жизни эту фамилию в газетах. — Что-то не припомню, — произнес он, — что-то не помню, чтобы я читал его… А чем же он так знаменит? — поинтересовался Бенжамин. Барбара округлила глаза. — Как? Вы не знаете, чем прославился этот замечательный человек? — Нет… — Он пишет о путешествиях. Он пишет такие сногсшибательные, такие умопомрачительные очерки… — Бенжамин оборвал ее:— О путешествиях, говоришь?.. — Да-а-а… И теперь он специально приезжает в наш город, чтобы подготовить серию материалов о жизни в Твин Пиксе.
Бенжамин на короткое время задумался. — Та-а-ак, — протянул он, — путешествия — это интересно…
Барбара несмело вставила: — Вот и я о том же говорю… — Я думаю, что несколько очерков о Твин Пиксе нам бы не помешали, — произнес Бенжамин, — особенно — о моих совместных с норвежцами планах и, особенно — об «Одноглазом Джеке»… А то в последнее время вокруг этого заведения создается какая-то нездоровая атмосфера… Будто бы это моя вина, что в казино работал какой-то жирный ублюдок — имею в виду Жака Рено… — Этот Вэнс, как мне сказала моя подруга — очень загадочная личность, — продолжала Барбара, — до сих пор никто не может сказать с полной уверенностью, кто это — мужчина или женщина, об этом неизвестно никому, даже в его газете…
Бенжамин прищурился. — А как же мы его определим?.. — Подруга сказала, что этот человек никогда не пользуется ни чековыми книжками, ни кредитными карточками. Он расплачивается исключительно наличными деньгами…
Бенжамин щелкнул пальцами. — Отлично! — Воскликнул он. — Отлично!.. Значит, так, Барби, я поручаю тебе следить за всеми посетителями, и если кто-нибудь из них станет расплачиваться наличностью, будь уж добра, прояви к нему максимум уважения и внимания, и, конечно, дай понять мне…
Барбара в знак согласия наклонила голову. — Хорошо, шеф!..
Дождавшись, пока Барбара уйдет, Бенжамин развернулся и направился на второй этаж, в номер, который был специально забронирован для конфиденциальных разговоров.
Открыв двери, Бенжамин увидел некоего человека, сидящего в кресле перед камином. Лицо сидящего показалось Хорну чем-то знакомым.
При виде вошедшего тот поднялся и, обернувшись к Бенжамину, поздоровался.
Хорн кивнул в ответ и, подойдя поближе, поинтересовался:— Мы не могли видеться где-нибудь раньше? Тут, например, или в «Одноглазом Джеке»? А, может быть, в «Доме у дороги»?..
Тот медленно произнес:— Да. Я агент по страхованию мелких предприятий. Меня зовут Жан Рено…
Бенжамин улыбнулся, всем своим видом показывая, сколь приятна для него эта встреча. — А, Жан Рено? Конечно, конечно, как это я мог забыть… Конечно, я вас помню…
Подойдя к камину, Хорн уселся в кресло и, обернув к Жану улыбающееся лицо, спросил:— Итак, мистер Рено, насколько я понял, у вас ко мне какое-то дело?..
Жан Рено, вежливо улыбнувшись в ответ Бенжамину, слегка кивнул. — Да, небольшое… — Может быть, агент неправильно оформил бумаги? Проблемы со страховкой?..
Не отвечая, Рено взял лежавший на столе пульт дистанционного управления и, направив его в сторону стоявшей тут же видеосистемы, щелкнул кнопкой.
На экране появилось изображение Одри — во рту у нее был кляп, лицо девушки обезображивали невыносимые страдания, по щекам текли слезы…
Вскочив, Бенжамин замахнулся на Рено, но тот, крепко взяв Хорна за запястье, произнес:— Это было бы ошибкой…
Хорн, бледный от гнева, с трудом сдерживал себя. — Негодяй!.. Подонок!.. Грязная сволочь!.. Где она?.. Где моя дочь?..
Рено чуть ли не насильно усадил Бенжамина в кресло и продолжил:— Не следует на меня обижаться… Мистер Хорн, вы не совсем правильно оцениваете ситуацию… Я всего только посредник… — Чего вы хотите? — Едва слышно спросил Бенжамин упавшим голосом. — Они, — Жан сделал ударение на это слово, — они хотят, как и положено в таких случаях, денег… А я, как посредник, хотел бы получить другое…