— Я позову служанку, чтобы присмотрела за мальчиком, пока мы ужинаем.
Работница сначала с опаской отнеслась к просьбе, но потом присмотрелась к мерно вздымающейся груди Эрла, к румянцу на его щеках и вздохнула с видимым облегчением.
— Он хороший мальчик, — сказала она. — Я и родителей его знала. Они всегда у нас останавливались, когда в Скир приезжали. Идите, я присмотрю.
В это время суток обеденный зал постоялого двора уже на треть был заполнен людьми. Мара огляделась и покачала головой: конечно, все здесь были мужчинами. Женщинам в такие места приходить не дозволялось. Разве что в качестве подавальщиц.
Осенние вечера в этой части Симарии были ветреными и промозглыми, несмотря на то, что днем еще пригревало солнце. В углу зала горел камин, и Мара прошла прямо к нему: ее немного знобило, силы еще не полностью вернулись. Столики, стоящие полукругом вокруг очага, оказались заняты, но, к удаче Мары, крайний как раз освободился: двое мужчин поднялись со своих мест, встали у камина, подняли руки над головой и хлопнули, привлекая внимание. На обоих были одеты желтые рубахи и красные башмаки. Мара вспомнила, что так наряжаются бродячие артисты. И эти были наняты на один вечер хозяином постоялого двора на потеху публике.
Маре было не до веселья, потому к шуткам она не прислушивалась, но, видно, что-то невероятно забавное говорили, потому что посетители хохотали так, что казалось, дрожат даже стекла. Бьярн как-то странно на нее поглядывал и не смеялся. А Мара была занята едой — с удовольствием разделалась с прожаренным куском мяса, овощами, приготовленными на гриле, и теперь запивала сытный ужин горьковатым пивом.
Наверное, все бы обошлось в тот вечер, если бы одному из выступающих не вздумалось обратиться прямо к ней.
— Я вижу, что за одним из столов присутствует прекрасная дама! — крикнул он, и взгляды всех присутствующих обратились к Маре, так что она едва не подавилась пивом. — А вы знаете, какие бывают виды женщин? Нет? Они делятся на дам, «недам» и «дам, но не вам»!
Публика грохнула. Мара сжала ручку кружки. Посмотрела на Бьярна. Промолчала. Балагур тем временем не унимался:
— Я, правда, решил сначала, что это парень. Волос-то почти нет. Но у каждой дамы — или недамы — свои маленькие слабости! A-а, я, кажется, понял! Говорят, волос длинный — ум короткий. И наша гостья, очевидно, таким образом решила раздобыть себе немножко мозгов!
Тут уже не выдержал Бьярн, поднялся и, словно случайно, коснулся рукояти меча, с которым он не расставался даже за ужином.
— Ого, — раздался чей-то жизнерадостный голос, — это же тот парень, что прошлой весной пырнул старину Ала. Кажись, из-за той самой девки.
Мара поднялась следом за Бьярном.
— Пойдем отсюда, — сказала она.
Но далеко им уйти не удалось, потому что какой-то верзила перегородил дорогу. И тут же поднял руки, показывая, что безоружен.
— Так значит, в деле она хороша? — спросил он, кивком указывая на Мару. — Я никогда не доверял некромантам, коли они бабы. Но смотрю, строптивости у нее на десяток женок хватит. А давайте на спор! Если она с делом справится, то я лично извинения принесу. И даже на колени встану.
Он ухмыльнулся, словно заранее был уверен в победе.
— Мы на спор не работаем, — ответил Бьярн.
— А за деньги? — Мужчина потряс шапкой, которую все это время сжимал в руке. — Сейчас по кругу пустим, все скинемся.
Напарники переглянулись. За долгие месяцы совместной работы они научились понимать друг друга без слов. Бьярн качнул головой: «Не стоит. Какая-то засада». Мару разрывало от противоречий. Ужасно хотелось доказать этой скотине, что она чего-то да стоит. И деньги опять же… Но в то же время ей, некроманту второго разряда, попасться «на слабо» как-то непрофессионально. И Эрл наверху. Нельзя надолго оставлять его без присмотра.
Верзила увидел ее колебания и оглянулся, призывая всех в свидетели своей победы. Ощерился в улыбке.
— Девка — она и есть девка. Трусиха. Носит медную бляшку и думает, что ее только за это будут уважать. А делов-то там на час от силы. Подумаешь, нехороший дом проверить…
— Какой дом? — не выдержала Мара.
Час. Час — это немного. Эрл спит, ничего с ним за это время не случится. Надо доказать этим болванам… Он еще встанет перед ней на колени, чтобы прощения попросить.
Бьярн только брови нахмурил, но при всех ничего не стал говорить. Шапку между тем пустили по столам, и Мара видела, что разгоряченные напитками посетители кидают не только медные монеты, но изредка серебряные. Им бы заработок не помешал — до зимних холодов месяца два, а то и полтора. И Мара согласно кивнула.