Карин Монк
Твое нежное слово
Часть первая
СТУК ЕЕ СЕРДЦА
Глава 1
Лондон, Англия
Март 1885 года
Если бы под рукой была привычная кирка, Камелия бы ею воспользовалась. Но она с досадой молотила в черную дверь и выругалась, когда боль прострелила ногу.
«Ненавижу это проклятое место».
Дверь, заскрипев, немного приоткрылась. Камелия сквозь узкую щель осматривала холл, обдумывая дальнейшие действия.
Конечно, вернее всего захлопнуть дверь и отказаться от своей затеи. Жители Лондона, вероятно, не ждут, что дверь в их дом средь бела дня распахнут сильным ударом, особенно если это сделает молодая женщина довольно респектабельного вида. А что, если мистер Кент дома? Наверное, он занят и не слышит, что кто-то беспрерывно колотит в его дверь. Но человек его положения наверняка имеет дворецкого. Тогда почему слуга не отвечает на ее стук?
Потому что дворецкий старый и глухой как пень, продолжала рассуждать Камелия. Или он тайный пьяница и, набравшись, не может встать с постели. Или страдает от приступа какой-нибудь болезни и беспомощный лежит на полу.
Произойдет трагедия, если она бессердечно закроет дверь и оставит старого глухого дворецкого умирать в одиночестве.
– Эй, – крикнула Камелия, широко распахнув дверь. – Мистер Кент, вы дома?
Из недр здания доносился чудовищный шум. Стало понятно, почему никто не отзывался на ее стук. Камелия терялась в догадках, чем вызван этот грохот.
– Мистер Кент? – Она шагнула в холл. – Можно войти?
Холл оказался странно пустым, словно хозяин только недавно въехал в дом. У стены стоял обшарпанный стул, на котором в беспорядке громоздились книги и бумаги.
– Мистер Кент, – снова позвала Камелия, стараясь перекричать шум. – С вами все в порядке?
– Вот оно! – раздался торжествующий голос. – Я добился своего! Добился!
Голос доносился снизу, из кухни, и, следовательно, принадлежал не мистеру Кенту, а кому-то из слуг. Оно и к лучшему. Слуга сообщит, дома ли мистер Кент, проводит посетительницу в гостиную и доложит хозяину о визите. Официальный доклад гораздо лучше неожиданной встречи знаменитого мистера Кента с незнакомой молодой женщиной.
Уверив себя, что это исключение, что обычно она не нарушает правил хорошего тона, Камелия вошла в дом. Потом поправила шляпу и пригладила юбку в изумрудную и кремовую полоску. Проверить состояние прически из-за отсутствия зеркала было невозможно, но чувствовалось, что неловко закрепленные шпильки уже разболтались и неумело заколотый пучок грозит съехать на шею. Зареб, наверное, прав, с досадой решила Камелия. Если она собирается задержаться в Лондоне, то придется нанять горничную. Мысль о никчемных тратах раздражала. Запихнув шпильки на место, Камелия решительно спустилась по узкой лестнице в кухню.
– Да-да, вот так-то лучше! – восторженно гремел низкий густой голос. – Получилось, черт побери!
Посреди кухни спиной к Камелии стоял мужчина внушительного роста в черных брюках. Рукава простой белой рубашки небрежно закатаны до локтей, мокрая ткань липнет к телу. Учитывая необычайный жар и влажность в кухне, это неудивительно. Серебристый туман придавал помещению сказочный вид. «Все равно что в джунглях после проливного дождя», – подумала Камелия, пожалев, что нарядилась в вычурное платье, быстро поникшее от влаги.
Шум и грохот издавал огромный аппарат. Паровая машина, с волнением сообразила Камелия. Машина вращала большой вал, который передавал движение зубчатым колесам. Этот сложный механизм соединялся с большим деревянным чаном, но Камелия не поняла, что делает это необыкновенное устройство.
– Подожди, спокойнее, спокойнее, не так быстро, не торопись! – Мужчина уговаривал хитроумное устройство, словно маленького ребенка.
Ухватившись мускулистыми руками за края чана, он пристально всматривался в его содержимое.
– Чуть сильнее, еще, да, вот так, отлично!
Заинтригованная, Камелия подошла ближе, пробираясь между длинными столами, заставленными непонятными механизмами. Повсюду громоздились стопки книг. Столы, пол и стены были покрыты чертежами и надписями.
– Немного быстрее, – взволнованно подгонял мужчина. – Нет, нет, нет, – нахмурился он, запустив руку в мокрые медные волосы, и начал быстро переключать рычаги на паровой машине. – Чуть больше, еще, продолжай, мы почти… вот оно…
Горячий пар с оглушительным грохотом вырывался из машины. Вал закрутился быстрее.
– Отлично! – ликовал мужчина. – Замечательно! Чудесно!
Деревянный чан задрожал и начал трястись. Вода, переливаясь через край, выплескивалась на пол.
– Слишком быстро. – Покачав головой, мужчина поспешно переключил рычаги на паровой машине. – Теперь помедленнее. Медленнее, я сказал, ты меня слышишь?
Камелия с нарастающим беспокойством наблюдала, как деревянный чан, содрогаясь, выбрасывает в воздух мыльную воду. Неизвестно, для чего предназначалось это устройство, но оно явно не для того, чтобы насквозь промочить управляющего им человека, как это происходило сейчас.
– Стоп! Прекрати, слышишь?! – командовал мужчина и, протирая глаза, переключал рычажки.
Вал и шестерни крутились с пугающей скоростью, деревянный чан содрогался, грозя развалиться на части.
– Перестань, я сказал! – крикнул мужчина, стукнув гаечным ключом по непослушному созданию. – Прекрати сейчас же, пока я за топор не взялся!
Вдруг из чана во все стороны полетела мокрая одежда. Брюки хлестнули Камелию по лицу, она отпрянула назад и, налетев на стол, опрокинула его, а за ним и соседний. Когда Камелия шлепнулась на пол, в комнате раздался ужасный грохот.
– Прекрати, дрянь ты этакая! – взревел мужчина, отчаянно пытаясь обуздать свое изобретение. – Довольно!
Отбросив с лица мокрые брюки, Камелия увидела, что машина в последний раз гневно фыркнула. Стоявший перед ней промокший мужчина размахивал гаечным ключом словно шпагой. Его рубашка была расстегнута почти до талии, открывая грудь и упругий живот, под мокрым полотном отчетливо виднелись широкие плечи. Камелия подумала, что он похож на могучего воина, изготовившегося к бою… если не считать свисавших с макушки мокрых чулок.
Тяжело дыша, мужчина долго ждал, не доставит ли ему машина новых хлопот. Явно удовлетворенный тем, что этого не произошло, он медленно опустил гаечный ключ и повернулся, недовольно покачивая головой. Увидев опрокинутые столы и разбросанные на мокром полу механизмы и бумаги, он сердито огляделся.
Наконец его взгляд наткнулся на Камелию.
– Какого черта вы тут делаете? – требовательно спросил он.
– Я пытаюсь подняться, – ответила она, торопливо прикрыв мокрыми юбками ноги. Чувство собственного достоинства постепенно возвращалось к ней. Вытянув руку, Камелия выжидательно смотрела на мужчину.
– Меня интересует, что выделаете здесь? – пояснил он, не обращая внимания на протянутую руку. – Вы привыкли входить в чужие дома без приглашения?
Камелия пыталась сохранить видимость хороших манер, что было ужасно трудно, поскольку она распростерлась на полу, а мужчина глядел на нее как на воровку.
– Я стучала, – чопорно начала она, – но к двери никто не подошел…
– И поэтому вы решили вломиться?
– Я не вламывалась. – Поскольку ее собеседник был лишен элементарных манер и не тянул даже на самого неопытного дворецкого, Камелия сочла его одним из учеников мистера Кента. Она понимала, что найти заслуживающих доверие ассистентов, хорошо разбирающихся в математике и других науках, довольно трудно, но это не извиняло откровенной невежливости мужчины. – Дверь была открыта.
Он сдернул с головы мокрые чулки и отшвырнул их в сторону.
– И вы решили, что можно тайком пробраться в дом и шпионить за мной?
Когда стало ясно, что он не собирается помочь ей подняться, она встала со всем достоинством, на какое была способна, сражаясь с турнюром, нижними юбками, сумочкой и сбившейся набекрень шляпой. Выпрямившись, Камелия с холодным презрением ответила на взгляд грубияна.