– Понятно. И сколько вы заработали за последние пять лет поисков?
– То, что мы с отцом заработали в прошлом, несущественно, – твердо заявила Камелия. – Полгода назад, перед смертью, мой отец был на грани крайне важного открытия. К несчастью, дождь и грунтовые воды сильно замедлили работу на участке, и мои рабочие, столкнулись с большими трудностями в завершении работ.
На самом деле большинство рабочих считали, что земля проклята, и разбежались, но Камелия не видела необходимости делиться этой информацией с мистером Кентом.
– С помощью вашего насоса, – продолжала она, – я смогу перекопать участок в сто раз быстрее. И тогда я наконец найду то, что много лет искал мой отец.
– И что же это?
Камелия замялась. Цель ее поисков наводила ужас на рабочих. Когда происходили несчастные случаи, страх превращался в настоящую панику. Конечно, Саймон Кент образованный человек и, вероятно, не верит в проклятия и мстительных духов. Но даже если это так, чем меньше он знает, тем лучше.
– Мой отец искал предметы материальной культуры древнего племени, которое обитало на этой земле две тысячи лет назад. – «Это правда, – уверяла себя Камелия. – Но не вся правда».
На Саймона это не произвело никакого впечатления.
– Малочисленные осколки древних предметов? А не тайные клады с золотом и алмазами? Не таинственные древние божества, замурованные в инкрустированном драгоценными камнями сундуке?
– Ценность находок будет огромной. – Камелия пыталась держать себя в узде. – Мой отец двадцать лет шел к открытию, которое распахнет дверь в новую область археологии.
– Значит, учитывая, что вы с отцом потерпели неудачу в поисках так называемого важного открытия, в настоящее время вы предлагаете мне пять процентов от ничего, – напрямик сказал Саймон. Он принялся собирать мокрую одежду и бросать ее обратно в стиральную машину. – Простите, если я кажусь неблагодарным, леди Камелия, но, как ни соблазнительно ваше предложение, боюсь, мне придется его отклонить.
Камелия разочарованно смотрела на него. Саймон Кент был совсем не таким, как она себе представляла. Она вообразила себе утонченного пожилого ученого, которого, как и ее отца, влекла ненасытная жажда знаний. Она была уверена, что мистер Кент обрадуется необычной возможности поучаствовать в ее изысканиях, а его изобретение поможет человечеству больше узнать о своих истоках. Она была убеждена, что он не похож на других британцев, которые в большинстве своем, кажется, думали, что Южная Африка – это грязная земля, населенная варварами, которую можно насиловать ради золота и алмазов.
– Тогда десять процентов в течение двух лет, – холодно предложила она, пока Кент забрасывал мокрые вещи в свою адскую машину.
– Дело не только в деньгах. – Саймона поразила решимость Камелии. Ее желание продолжить дело отца и победить там, где он потерпел поражение, достойно восхищения. – Даже если я построю для вас новый насос, а это займет по меньшей мере несколько недель, кто будет управлять им, когда его кораблем доставят в Африку? Насос, который я сконструирую, будет отличаться от всех, что сейчас используются. Его придется доработать в связи с местными проблемами. Кто-то должен научиться управлять им и поддерживать в рабочем состоянии. Иначе вы будете обременены совершенно бесполезным механизмом.
Он прав, сообразила Камелия. Один паровой двигатель, который ей удалось арендовать сразу после смерти отца, за несколько дней работы без конца ломался. Потом он загадочным образом упал и сломался окончательно. Лизинговая компания потребовала оплатить испорченный механизм и отказалась впредь предоставлять ей оборудование в аренду.
Машина мистера Кента будет бесполезной, пока не найдется кто-нибудь достаточно знающий, чтобы управлять ею.
– Вы не хотите съездить в Южную Африку и научить рабочих пользоваться насосом? Вам придется задержаться там лишь на неделю или две, – торопливо заверила Камелия. – Этого достаточно, чтобы продемонстрировать, как работает машина, и научить обслуживать ее.
– Научить управлять насосом за две недели можно, но чтобы показать, как его ремонтировать, потребуются месяцы, – заметил Саймон. – У меня нет ни времени, ни желания отправляться в Африку ради этого. У меня много других проектов, требующих внимания.
– Разумеется, я постараюсь компенсировать затраты времени, – добавила Камелия. – Я увеличу вашу долю до десяти процентов в течение пяти лет. Это определенно вознаградит вас за потраченное время.
– Леди Камелия, боюсь, я не разделяю вашего восторга от копания в африканской грязи. Надеюсь, вы понимаете.
Камелия плотно сжала губы. Полное и безоговорочное поражение. Две недели потратила она, вчитываясь в его статьи в научном журнале, писала ему письмо за письмом, вежливо просила назначить время для визита. За это время она уверилась, что сумеет убедить странного, но блистательного Саймона Кента снабдить ее насосом, который ей отчаянно нужен. Две драгоценные недели потеряны совершенно напрасно. Паника охватила ее.
Взгляд Камелии упал на измятый чертеж, лежавший на столе.
– Конечно, понимаю, – спокойно сказала она. – Надеюсь, вы простите меня за вторжение в ваш дом, мистер Кент. Благодарю, что уделили мне время. – Она нахлобучила на голову огромную шляпу. – О Господи! – воскликнула она, чувствуя, что шляпа сползает назад. – Кажется, я потеряла жемчужную булавку. Должно быть, она упала на пол. Вы ее нигде не видели?
Саймон оглядел замусоренный пол.
– Здесь есть шпильки, – сказал он наклоняясь, – но булавки не вижу…
– Ах, вот она! Она просто зацепилась за макушку шляпы. – Камелия быстро сунула булавку в спутанные волосы и двинулась к лестнице.
– Я провожу вас, – предложил Саймон.
– В этом нет необходимости, – беззаботно заверила его Камелия, поднимаясь по лестнице так быстро, насколько позволяли мокрые юбки и турнюр. Пробежав через холл, она распахнула входную дверь. – Надеюсь, я не слишком нарушила ваши планы на сегодняшний день, мистер Кент.
Одарив его лучезарной улыбкой, она спустилась по ступенькам крыльца на улицу.
Саймон наблюдая, как она торопится по тротуару к элегантному черному экипажу. Ее измятые юбки со свистом рассекали воздух, русые волосы искусительными волнами струились из-под нелепой шляпы, похожей на клумбу с розами. Он задумался, почему возница не ждет ее прямо напротив крыльца. Вероятно, она велела остановиться чуть дальше, чтобы немного прогуляться. Леди Камелия шагала быстро и решительно, отделанная стеклярусом сумочка болталась на запястье из стороны в сторону. Вечерело, дымчато-сиреневый цвет сумерек вуалью окутывал гостью Саймона. Дойдя до кареты, Камелия обернулась и помахала рукой.
Распахнув дверцу, она забралась в карету, не дожидаясь, когда кучер слезет с козел и поможет ей сесть.
Закрыв входную дверь, Саймон задержался в холле. Серый цвет, обволакивающий почти пустую комнату, придавал ей мрачный, гнетущий вид. Саймон решил было зажечь газовую лампу на стене, но отказался от этой мысли. Он редко выходил из своей лаборатории раньше полуночи, а поскольку придется наводить порядок, вероятно, пробудет там до утра. Спускаясь в кухню, Саймон обратил внимание, что брюки промокли и липнут к телу, а влажная рубашка расстегнута почти до талии.
Прекрасно, сухо подумал он. Мало того, что к нему приклеили ярлык отшельника, рассеянного, чудаковатого и эксцентричного человека, теперь его назовут эксгибиционистом. Леди Камелия, кажется, не обратила внимания на его наряд, а если и заметила, то искусно скрыла свое смущение. Возможно, время, проведенное в дикой Африке, притупило ее чувствительность к принятым в лондонском обществе приличиям. Сомнительно, чтобы местные рабочие трудились под палящим небом в накрахмаленных сорочках, жилетах и сюртуках.