Мы приходим рановато, но первых зрителей уже пускают. Протянув швейцару билет, я следом за друзьями захожу в просторный зал, уставленный круглыми столиками. Все стулья развернуты к сцене.
– У нас – счастливый тринадцатый, – сообщает Айзек, оглядывая зал. – Ну и где этот чертов стол?
– Старик, оглянись назад и увидишь схему расположения столов, – усмехается Чейс.
Айзек резко оборачивается, и его рот растягивается в букву «О». Ну не дурак?
– Мы вот здесь! – Он тычет пальцем в стол слева от сцены.
Второй ряд от центра. Вид должен быть отличный, да и между столиками полным-полно свободного пространства.
Оказывается, в стоимость билеты включены закуски. А мы и не знали!
Интересно, чем нас накормят.
Официанты в черных брюках и красных рубашках стоят по периметру зала, провожают посетителей к столам. Еды еще нет. Наверное, ждут, когда все рассядутся, и только потом принесут меню. Я усаживаюсь между Чейсом и Шарлоттой. Мы с Сиенной потихоньку договорились, что заставим Шарлотту оторваться как следует сегодня вечером. Может, даже поможем ей найти неплохого парня. С тех пор как мы познакомились – честно говоря, это было не очень давно, – она ни разу не ходила на свидание и никем не интересовалась. Шарлотта рассказала нам, что в последний раз встречалась с парнем еще в старших классах.
– Когда уже пожрать принесут? Я подыхаю с голоду, – ворчит Сонни, схватив со стола винную карту.
– До начала еще минут двадцать, наверное, только после этого, – рассеянно отзывается Сиенна.
Она постоянно оглядывает зал, чтобы не прозевать, когда войдет Натан со своей компанией, – платье было надето специально ради него.
– Ты как? – спрашиваю я.
Она кривит губы в притворной улыбке:
– Готова поспорить, он передумал и вообще не придет.
– Си… – сочувственно говорю я.
Но она отмахивается так резко, что я чувствую дуновение воздуха у своего лица, – пытается делать вид, что ей абсолютно наплевать на то, что на нее забили.
Пока мы переговариваемся, зал медленно заполняется. Мигают огоньки – значит, пора взять напитки и занять свои места.
Скоро начнется шоу.
– Я схожу в бар, – говорю я, отодвигая стул.
Чейс тут же делает то же самое.
– Я с тобой!
Я и не сомневалась. Он ведь джентльмен и не позволит мне в одиночку тащить к столу поднос, нагруженный напитками.
Пропуская меня вперед, Чейс легко касается ладонью моей спины. Пробираясь к бару, я слышу, как колотится мое сердце.
В баре витает слабый химический запах лимона, как будто тут только что сделали уборку. Опершись на стойку черного дерева, смотрю, как Чейс жестом подзывает бармена. Бармен – высокий, темноволосый парень в татуировках. Он оборачивается, увидев нас, морщит лоб, словно вспоминая, где видел нас раньше. А потом достает из-под барной стойки фото, сделанное на поляроид. Мне видно только черно-белый задник фотографии.
– Все в порядке? – спрашивает Чейс. – Можно сделать заказ?
– Я просто уточнял, вы ли это, – усмехается бармен. – Ваш первый заказ уже оплачен.
– Здорово, – отзывается Чейс. – А кто оплатил?
Бармен щелчком подбрасывает ему фотку. Я бросаю на нее взгляд и чувствую, как у меня отвисает челюсть и каменеет спина.
На фото – вся наша компания, сидящая за столом. Снимок сделан минут десять назад.
– За нами что, кто-то наблюдает? – спрашивает Чейс.
Бармен пожимает плечами:
– Понятия не имею. Заплатил какой-то качок. Темная толстовка, платил наличными.
Качок в темной толстовке? Да я знаю целую кучу парней, которые ходят в качалку, и почти все они носят темные толстовки, поскольку цвета вуза – черный и желтый. У меня самой, кажется, целых три таких.
– Ха, – хмыкает Чейс. – Ладно, тогда нам три «Короны», два белых вина и водку с содовой.
Он что, серьезно?
– Чейс! – дергаю я его за подвернутый рукав рубашки. – Что ты делаешь?
– Ты о чем?
– Мы же не знаем, кто за нас платит!
– Да брось, выпивка на халяву, Лайла!
– Сначала письмо, а теперь это? – Я тычу в фотографию пальцем. – А вдруг это как-то связано? Тебя это не волнует?
– Что именно должно меня волновать? Что у Сонни завелась очередная фанатка или что нам не нужно платить за выпивку?
– Мы не знаем, кто за нас платит.
– Да какая разница? Смотри, бармен готовит все у нас на глазах, в напитки ничего не подлили. Кстати, я думаю, это Нора. Опять подлизывается.
– Думаешь, я слишком заморачиваюсь? – Склонив голову набок, я искоса смотрю на Чейса.
– Есть немного. Слушай, мне тоже кажется, что все это довольно подозрительно, но ты и сама знаешь: чуть какой праздник – и у всех крышу сносит. Нас ждет еще тонна розыгрышей. И никаких скрытых мотивов – просто ради веселья.