- Все, готово. - Говорит он.
Я бормочу благодарность и бегу в ванную.
***
Я точно не могу сказать, с чего все началось, но последние две недели мы с Джейсом каждую ночь перед сном разговаривали по телефону. Я видела его только в классе человеческой сексуальности и во время быстрых кофейных перерывов после занятий. Но это не мешает мне чувствовать, что мы становимся ближе. Джейс продолжает задавать мне задания, и я нагло их принимаю. До сих пор они были невинны - пофлиртовать с парнем в кафе, спать голой (после того, как я призналась, что мне некомфортно, когда я раздета) и тому подобное.
Джейс вызывает во мне чувства, которые я не могу объяснить. Он дает мне силу и мужество, которые я не чувствовала долгое время. Как будто я могу справиться с чем угодно, бросить вызов миру или просто смириться с тем, что происходит в моей душе. Так или иначе, мне это нравится.
Но сегодня ночью я напряглась, когда, лежа на кровати, слушала глубокий голос Джейса в телефонной трубке. Он попросил, сделать то, что я не уверена, что смогу сделать. Он попросил связаться с агентством по удочерению для получения моих записей. Я молчу, пока обдумываю это решение. С одной стороны, на протяжении последних нескольких лет я сама думала об этом. И мне нравится, что мои разговоры с Джейсом перешли на серьезный уровень, и это не те пустые разговоры с большинством людей. Но я не знаю. После того, как я увижу, что находится в тех файлах, я больше не смогу сделать вид, что мне ничего неизвестно. Прямо сейчас я могу идеализировать свою родную мать, представив, кем она могла быть - моделью, сенатором, кто знает кем еще... Но что, если правда не так сладка? Что, если она просто ужасна и не захочет иметь со мной ничего общего? Смогу ли я жить с этим?
- Эйвери, ты еще со мной? - шепчет Джейс.
Я сглатываю комок в горле. - Я здесь, просто… думаю.
Он вздыхает и ждет меня. Через некоторое время независимо от мыслей в моей голове я выдаю тираду бессвязных слов. И я уже не могу остановить их. - Чтобы я сделала, разыскав ее? Внезапно появилась бы и сказала: «Привет, ты отдала на удочерение ребенка девятнадцать лет назад?» Мне страшно. Что, если она сумасшедшая и ужасная? Что, если она не хочет иметь со мной ничего общего? Возможно, безопаснее ничего не знать. - Я кусаю губу, пока жду, что он подтвердит мое сумасшествие.
Он мягко смеется в трубку. - Расслабься, малыш. Дыши. - Я делаю глубокий вдох, удостоверяясь, что он это слышит, и Джейс продолжает дальше. - Я думаю, что ты будешь сожалеть, если этого не сделаешь. Я мог бы пойти с тобой… если ты хочешь.
- Ты сделаешь это?
Он затихает на секунду. - Конечно, сделаю.
- Зачем тебе это делать? Ты едва меня знаешь.
- Так...
- Так… Насколько я знаю, она живет в этой стране.
- К счастью для тебя, мне нравится путешествовать. Кроме того, как твой жизненный наставник я обязан привезти тебя живой и здоровой к ее порогу. Это практически часть моей должностной инструкции.
Я ничего не говорю на протяжении нескольких минут, поскольку впитываю значение его слов. Меня охватывает волна эмоций. Хотя мы знали друг друга всего несколько недель, Джейс для меня был удивительным. Странно и одновременно невероятно привлекательно, что он называет себя моим жизненным наставником. Этот его жест значит для меня очень много, и именно в эти моменты я чувствую, что с ним могу быть снова цельной.
Я слышу, как он дышит, поэтому знаю, что он все еще тут. - А если она окажется ужасной, то я потащу тебя за мороженым, буду держать тебя и позволю плакать на своем плече. Все, что ты захочешь, детка.
Святое. Дерьмо.
- Позволь мне спать на нем, - шепчу я.
- Я не хочу заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. Я просто подумал, возможно, тебе нужен небольшой толчок. Я буду там с тобой и помогу тебе, если ты захочешь.
Никто и никогда в моей жизни так не воодушевлял меня узнать все про мою жизнь. Даже моя лучшая подруга до того, как перешла к массовому движению «Эйвери-это-отвратительная-шлюха» думала, что это плохая идея. Она утверждала, что у меня итак замечательные отцы. У меня были самые спокойные родители. Моя биологическая мать не хотела меня, так почему же я должна тратить свое время, думая о ней? Все же, каждое мое детское воспоминание сопровождалось мыслями о том, что упустила моя мать. Я всегда думала о ней во время особых событий моей жизни - дни рождения, праздники, церемония вручения диплома, выпускной, день матери, которого у меня не было. Я думала о ней, когда изучала себя перед зеркалом и гадала, какие черты мне достались от нее и в меньшей степени от биологического отца. Несмотря на то, что мне ничего о ней не было известно, любви двух отцов было достаточно. А боль, скопившаяся у меня в душе, предназначалась только моей матери.