— Ничего такого, за что бы ее могли убить, — ответил, посерьезнев. — Точнее, только ее. Знаешь про ее маленький секретик?
— Вопрос скорее в том, как узнал ты, — нахмурилась в ответ. — Вряд ли она пришла к тебе с деловым предложением.
— Нет, она стырила мои часы, — хохотнул, вспоминая. — Ловкая, я даже не понял, как умудрилась: из вещей только трусики, — я прикрыла глаза, накрыв их ладонью, моментально представив себе картинку, а он продолжил: — Подождал ее с работы, пообщались. Часы она, конечно, не вернула, но… в общем, сработались.
— Вы хранили в моей квартире награбленное?
— Мы что, по-твоему, мешки денег выносили? — округлилась глаза, а я пожала плечами:
— Да черт вас знает.
— Брось… так, по мелочам. Брюлики, часики. И то скорее ради забавы.
— В деньгах ты не нуждаешься, это факт, — кивнула согласно, а он бросил удивлённый взгляд:
— С чего ты взяла? Этой тачке лет двадцать.
— Этой — да. А ту, которую ты обычно водишь, вряд ли больше года. Новенькая, блестящая и тебе очень нравится, — ответила ехидно, а он засмеялся:
— Да с чего ты взяла, Пинкертон в шортах?
— С того, что ты лопаешься от самодовольства, когда в руках оказываются ключи от машины, — ухмыльнулась в ответ. — И трусы на тебе дороже, чем весь мой прикид зимой, на резине белым по чёрному так и написано. Ещё в клуб захаживаешь, в котором Инга работала, а я видела местное меню, до сих пор зубы побаливают.
— Внимательная, — хмыкнул, заезжая в незнакомый мне двор. — Пойдёшь или в машине посидишь?
— Смотря что ты там собрался делать… — проворчала в ответ, а он прыснул и вышел, не дожидаясь, пока я определюсь.
Я замешкалась, но поспешила догнать его, очень надеясь, что он в самом деле не приехал к какой-нибудь девице. От быстрой ходьбы в толстовке стало жарко, я начала потеть, но снять ее не рискнула, а Миронов прошёл мимо подъездов и свернул за угол, направившись к подвалу, вход которого был закрыт кованой дверью с магнитным замком. Нажал на кнопку звонка и подмигнул мне, а я посмотрела на часы — было три часа ночи. Пока я гадала, кто нам мог открыть в такое время, рисуя в голове портрет мордастого парня зверской наружности с маленькими глазками и шрамом как у моего спутника или похлеще, вспыхнул свет, дверь внизу распахнулась и оттуда высунулся мужичок с всклокоченными волосами и больших очках с толстыми стёклами.
— Михаил Фёдорович? — уточнил мужчина, а Миронов кивнул:
— Он самый.
«Как официально» — удивилась мысленно.
Послышался легкий щелчок, Миронов распахнул дверь и жестом пригласил меня спуститься, а мужичок посторонился, пропуская меня в довольно тесное помещение. Я приоткрыла рот, замерев на входе, а квартирант мягко подтолкнул меня в спину.
— Это что? — вытаращила глаза, наконец-то захлопнув рот.
Подвал был ярко освещён, по периметру располагалась стойка, как в ювелирных, под стеклом лежало такое обилие украшений, что глаза разбегались, за стойкой, вдоль стены, тянулись стеллажи, заставленные небольшими предметами интерьера, статуэтками и шкатулками.
— Ломбард, — пожал плечами Миронов и спросил у мужчины:
— Инга давно была?
— Пару месяцев как, — пожал он плечами.
— Что принесла?
— Браслет, — ответил с готовностью и пошёл за стойку, выдвинув один из стеллажей на себя.
Мы подошли ближе, а он достал аккуратный женский браслет, украшенный красными и прозрачными камнями, искрящимися в свете ламп.
— Не слабо, — поднял бровь Миронов, а мужчина развёл руками:
— Вы сказали, принимать от неё все.
— А ещё я сказал звонить, если стоимость зашкаливает, — сказал ледяным тоном, от которого мороз пошёл по коже. Лицо его мгновенно изменилось, от уже ставшей привычной дурашливости не осталось и следа, я вновь увидела того хмурого, серьёзного парня, что снимал мою квартиру. — Как думаешь, Пётр Сергеевич, сколько стоит эта побрякушка?
— Рубины, брильянты, платина… — начал он подсчеты, уставившись в потолок, но осекся и вернул взгляд на Миронова, медленно сглотнув и сделав пол шага назад. — Но ей я дал совсем немного…
Миронов прикрыл глаза, ухватил меня за руку, второй забрал браслет, сунув его в карман, и потащил меня к выходу, в раздражении пнув какую-то коробку, попавшуюся на пути. Я попыталась осторожно высвободить руку, но он вцепился так крепко, продолжая сжимать, что стало больно.
— Ай, — сказала громко и резко дёрнула рукой.
— Прости, задумался, — ответил со вздохом и обнял за плечи, ведя к машине.
— Думаешь, искали этот браслет? — спросила, задрав голову, а он слегка поморщился: