Вслед послышался громкий смех, но догонять никто не стал, а я буркнула:
— Придурки, — оглянулась через плечо, а когда повернула голову, влетела в чью-то грудь. Отпрянула, задрав голову, а в следующую секунду кто-то схватил меня сзади и поволок в сторону, зажав рот рукой.
Я завизжала и отчаянно забрыкалась, но успехами похвастать не могла, через пару секунд оказавшись на заднем сиденье машины, зажатая с двух сторон амбалами с суровым выражением на лицах.
— Лучше молчи, — рыкнул один, когда я открыла рот, набирая в грудь побольше воздуха.
Я медленно выдохнула и поняла, что машина стоит на месте и мужчины, вроде как, никуда не торопятся. Снова открыла рот, но сказать ничего не успела: открылась передняя пассажирская дверь и в машину сел ещё один тип, тут же развернувшись ко мне.
— Ну что, Нинель, — хмыкнул парень. — Или как тебя называют в этой помойке.
Я нахмурилась и скрестила руки под грудью, уточнив:
— Мы знакомы?
— Нет, — протянул все с той же паршивой ухмылкой, — хочешь?
— Простите, но это не я вас в машину затолкала, — позволила себе удивиться, — что вам нужно?
— Разговорчивая, это хорошо, — похлопал меня по коленке, а я стиснула зубы и призвала себя к спокойствию: раз до сих пор не убили, может, обойдётся. — Где Мирон?
Внутри меня оборвалась одна ниточка, ведущая от головы к сердцу, и балом стали править эмоции.
— Если речь о Миронове, которому я сдаю квартиру — без понятия, — ответила, покрепче сжав в руках сумку, как будто она могла мне помочь отбиться от четверых мужчин в замкнутом пространстве.
— Знаешь, Нинель, врать нехорошо, — поморщился, слегка отвернувшись, а потом махнул рукой и тип, что сидел справа с разворота ударил меня кулаком в живот.
Я вскрикнула, согнувшись, и хватая ртом воздух, как рыба, из глаз брызнули слёзы, а боль была такая, что я забыла, как меня зовут, но совершенно отчётливо помнила, что раньше меня не били и больше не хотелось.
— Правда, не знаю, — простонала глухо, пытаясь унять боль.
— Знаешь, Нинель, — опять начал он учительским тоном, — в более-менее приличных районах на домах стоят камеры и горят абсолютно все фонари. Так что я отлично рассмотрел, с какой трепетной нежностью он прижимал тебя к себе, а после нацеловывал ручки в машине. Очень трогательно, я чуть не прослезился. А парень он суровый, жесткий, беспринципный. Представь мое удивление.
— Представляю, — сказала хрипло, не торопясь возвращать себе вертикальное положение.
— Это я к чему, Нинель… к тому, что не надо мне заливать, будто он уехал и не сказал куда. Не поверю.
— Раз вы все видели, то наверняка заметили, что я пыталась выйти из машины, — приукрасила я действительность. — Не слишком-то мне его нежности по душе.
— То есть, ты с ним не спишь? — уточнил ехидно, а я повела плечом:
— Ну, переспали разок, что тут такого? Его перемещения мне не интересны.
— Вот как, — хмыкнул самодовольно, — а его — твои?
— О чем вы? — запаниковала, заподозрив неладное, а он бросил водителю:
— Поехали.
— Что? Куда? Зачем? — я завертелась на месте, отчаянно пытаясь придумать план спасения, но он лишил меня даже возможности мыслить, сказав брезгливо, не поворачивая головы:
— Выруби ее, задолбала.
Я дёрнулась от того парня, что ударил меня в живот, и тут же получила чем-то тяжелым в висок от второго. Перед глазами начало темнеть от боли, вновь перехватило дыхание, я судорожно вдохнула и потеряла сознание.
— И долго нам эту сучку караулить? — спросил незнакомый голос недовольно.
— Да думаю скоро прибежит, — усмехнулся второй, — ты же видел эти розовые сопли.
— Может, специально на камеру под идиота закосил? — выдал свежую мысль первый, а я задумалась, не поднимая головы. — Пока мы за девкой гоняемся, он команду собирает. В ломбард заявился, знал прекрасно, что пасти будем. И камера там такая, что слепой заметит.
Не могу сказать, что мне их рассуждения понравились, я нахмурилась, забыв, что притворяюсь спящей, а второй возмутился:
— Очухалась, уши греет лежит. Вот бабы…
Я открыла глаза и обнаружила себя пристегнутой наручниками к какой-то тонкой трубе, тянувшейся вдоль стены. Голые стены, бетонный пол, большие грязные окна под высоким потолком… в целом, обстановка не могла похвастать уютом и напоминала какое-то складское помещение. Я загрустила, ещё раз окинув взглядом все это великолепие, а двое парней, те, между которыми я ехала в машине, уставились на меня, не моргая.
— Бить будете? — спросила чуть сипло. Набрала слюней, сглотнула и посмотрела на каждого по очереди.