Но пугает меня не это, потому что это фантазии, этого просто не может быть. А то, что я лишь в последний момент останавливаю себя от того, чтобы не сделать так, как он требует.
А ведь он даже слова не произнес!
Только смотрит.
Смотрит так, что…
Лицо горит, ноги ватные, ужасно хочется пить, у меня стойкое ощущение, что пока джинн терзает меня своим взглядом, в меня въедается какой-то редкий, прилипчивый и трудно поддающийся лечению вирус.
Нет, брат был прав — надо срочно бежать. Наверное, здесь в вино что-то подмешивают!
— Катерина, — не узнаю свой голос, настолько он низкий и хриплый, и мне кажется, его едва слышно, тем более что подруга увлечена разговором с ребятами.
Но, к счастью, она оборачивается. И даже подходит ко мне.
— Катерина, нам надо идти, — сиплю я.
— Дай мне пару минут, — просит она и, негромко смеясь, поясняет. — Слушай, они такие озорники… предложили вариант, что их будет двое, а я одна…
Не успеваю я поразиться, как она умоляюще складывает ладони и канючит жалобным ежиком:
— Ну, пожалуйста, Оль. Ну, ради меня. Я только посмотрю, как они целуются. Никогда не видела, как двое мужчин… А эти еще и симпатичные такие… Только пару минут, и сразу домой! Мы недалеко, здесь смежная комнатка есть, так что… Ну невинное ведь желание!
— Две минуты, — я со вздохом смотрю на свои часы, за что получаю поцелуй в щеку и радостное «хе-хе», полное предвкушения.
Катерина времени не теряет — и она, и двое ребят заходят за сцену и исчезают — видимо, смежная дверь где-то там. Я то и дело смотрю на стрелки часов, и потому не сразу замечаю, что джинн уже рядом.
Точнее, не просто рядом, а практически надо мной нависает.
Не отвлекаюсь, слежу за стрелками — две минуты я выдержу.
Хотя он так дышит… и пахнет приятно, моей любимой арабикой…
Так, все!
Его здесь нет, я одна, убеждаю себя.
И, видимо, настолько погружаюсь в этот процесс уговоров, настолько пытаюсь выбить себя из реальности, которая для меня неудобна, что лишаюсь рассудка, теряю контроль.
И словно со стороны вижу, как мужская ладонь небрежным жестом задирает подол моего платья.
Оторопело поднимаю взгляд на мужчину — ведь не может он делать то, что мне кажется?
Не может.
Наверное, я устала, да еще и вино, вот и ненадолго уснула.
Встряхнув головой, облегченно выдыхаю, снова пытаюсь взглянуть на часы, но неожиданно мой подбородок приподнимает вверх мужской палец, чтобы я увидела толику недовольства в темных глазах. А потом этот чудесный волшебный джинн, видимо, сам сходит с ума, потому что непререкаемым тоном ставит меня в известность:
— Чулки — это хорошо. Мне нравится. А вот трусики надо было давно уже снять.
Глава № 6
Трудно сказать, что поражает меня сильнее — наглое, самоуверенное поведение незнакомца или его заявление.
— Интересно, когда я должна была это сделать, — удивляюсь я, безуспешно отпихивая его ладонь. — Может, сразу при входе в клуб?
— Можно было при выходе из квартиры, — отвечает прохладно он и сам убирает руку. — А можно было с утра вообще их не надевать.
— Это такие правила клуба?! — выдавливаю ошеломленно, пытаясь понять, почему мужчина, который должен спрашивать «Чего изволите, госпожа?», выглядит недовольным, как будто ожидает услышать эти слова от меня.
— Это мои правила, — чеканит он, с укором мазнув взглядом по платью, которое я одернула.
Сговорились эти волшебники, что ли? Дед Мороз в детстве требовал рассказать стишок и спеть песенку, прежде чем отдать мне подарок, который купили мои же родители. Джинн тоже сначала выдвигает свои требования, вместо того, чтобы хотя бы узнать, чего хочу я.
— Я жду, — приказной тон джинна помогает вспомнить, почему его прототипа вообще заточили в лампу.
И только я собираюсь поинтересоваться, помнит ли об этом и он, как понимаю: скорее всего, он просто привык работать по сценарию одной шоу программы! По типажу ему больше подходит роль доминанта, вот он и пытается ее применить ко мне.
— Скучно, — сообщаю я, с трудом давя зевок, все же меня разморило, — я была уверена, что уж вы… — обвожу взглядом такую фактуру, — способны на какую-то импровизацию!
Я слышу, как он с шумом наполняет легкие воздухом, но честное слово, с дедом Морозом было куда интересней — тот все-таки вместе со мной плясал возле елочки, а этот хочет, чтобы все сделала я.
— Импровизация, значит… — задумчиво тянет джинн. — Разве что в качестве исключения…