Нет, нас растили как солдат, а не в качестве хрустальных ваз. Так почему же Координатор единолично решает, что для нас хуже, а что лучше?! Я подниму этот вопрос на ближайшем совете. Я не успокоюсь!
Наши имена-фамилии взяты от настоящих, когда-то живших людей, революционеров, героев войны и труда. Чтобы их подвиги не были забыты. Чтобы память о них пережила даже смерть родной планеты. В этом плане я стою особняком от большинства товарищей, — продолжил рассказывать Павел. — Тот, кто подарил мне имя и фамилию, не живой человек, а собирательный образ многих и многих людей оставшихся безымянными на страницах истории, воплощённый в литературе гениальным писателем. Это молодой боец за торжество революции, за свободу от захватчиков. Вот его слова: «Самое дорогое у человека — жизнь. Она даётся один раз, и прожить её надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жёг позор за подленькое и мелочное прошлое, чтобы, умирая, смог сказать: вся жизнь и все силы были отданы самому прекрасному в мире — борьбе за освобождение человечества. И надо спешить жить. Ведь нелепая болезнь или какая-либо трагическая случайность могут прервать её.»
— «Чтобы не было мучительно больно», — повторила Надёжа и какое-то время они оба, с архимагом, молчали, обдумывая слова, сказанные никогда не существовавшим человеком и повторенные протеже координатора лунной республики в корне не согласного со своим учителем.
— Старость против молодости. Осторожность и опыт против горячности и жажды жить. Значит земляне избирают свой путь и их выбор определит и судьбу мира Орати, — заключил архимаг. — Можем ли мы что-нибудь сделать, чтобы склонить чаши весов?
Надёжа покачала головой: — Лучше даже не пытаться.
— На что ты надеешься?
— На высшую волю.
— Чем может помочь Тёмный Император? — удивился Корвин.
— Я надеюсь не на Императора, а на высшую волю этой вероятностной линии.
— Октябрина? Но она никогда не вмешивается, всегда позволяя людям решать самим и только лишь выполняет чужие приказы.
— Да, она так говорит. И земляне действительно верят в это, — согласилась Надёжа.
…
Торжественный зал, в котором происходили заседания Верховного Совета, роскошно украшен. Практически каждый советник так или иначе приложил руки к украшению зала. Кто-то высек из куска плотного базальта скульптуру, кто-то прошёлся по стенам вместе с принтером, нанося из спекаемого под огромной температурой каменного порошка замысловатые барельефы. Любовно выложенная мозаика напоминала гигантский драгоценный камень, отбрасывая солнечные зайчики по всему помещению каждой своей гранью. На самом деле она действительно была сложена из искусственных изумрудов, что гораздо правильнее и красивее настоящих и могут быть получены в промышленных масштабах. Хоть каждую стену украшай. И украшали.
Согласно закону, установленному основателями, то есть самими советниками, кроме постоянных членов, в Верховный Совет входили также главы всех прочих советов. Всего сорок восемь человек чьи решения влияют на жизнь и будущее всех землян.
Павел повторно оглядел собравшихся на голосование советников. Практически одни старики. В ярком свете ламп сверкают начищенные лысины и при рассаживании слышится стариковское кряхтение. Странно, что раньше он никогда не думал о возрастном составе Верховного Совета и всё происходящее казалось ему полностью нормальным. Во всех прочих советах ситуация получше, старшее поколение постепенно уходит, его заменяют молодые. Но Верховный Совет, точно тающей айсберг посередине тропического океана, ещё держится и сохраняет форму.
Безусловно, Павел безмерно уважал героев исхода, сумевших вдохнуть вторую жизнь в практически уничтоженное, с потерей материнской планеты, человечество. Их блестящие лысины — свидетельства повышенных доз космической радиации, которые пришлось схватить на самом начальном этапе, когда приходилось обтираться от забивающуюся под одежду радиоактивной пыли чуть ли не простым полотенцем. Их слабые старческие голоса — тень тех громогласных басов которыми отдавались судьбоносные приказания о штурме отказывающихся объединяться натовских военных баз во время восьмидневной войны за объединение Луны в ходе которой и была созданная Лунная Советская Социалистическая Республика.
Без всякого сомнения, эти люди — герои. Но их время давно уже прошло. И сейчас они рисковать совершить страшную ошибку выбирая будущее человечества.
Задачей Корчагина было не допустить подобного.
— Голосование начинается, — объявил мелодичный голос Октябрины.
Как и все прочие голосования в любом из советов, это было полностью открытым. Каждый мог проверить правильно ли учтён его голос и каким образом голосовали окружающие. Тайные голосования для трусов. Если имеешь смелость обладать собственным мнением, то имей смелость открыто и честно отстаивать его.
Обводя взглядом зал и скользя по лицам советников, Корчагин столкнулся взглядами с Координатором. Вспомнился их разговор на повышенных тонах и брошенное в сердцах старшим товарищем оскорбление: — Пошёл прочь, мальчишка! Я думал, что ты хочешь большего, а ты всего лишь ищешь лёгких путей!
Брошенное в лицо оскорбление жгло до сих пор. Старик ошибался. Он всегда мечтал и продолжает мечтать о безграничности. Просто раньше, единственным доступным выходом оставалось покорение космических просторов, но после спасения беглецов вдруг оказалось, что совсем рядом лежат множество похожих на Землю планет.
И всё-таки незаслуженное оскорбление жгло, заставляя сжиматься пальцы и проступать красным пятнам на щеках и кончиках ушей.
— Подсчёт голосов законен, — объявила Октябрина. — Результаты голосования выведены на главный монитор и также доступны в профиле любого из голосующих.
Взгляд Павла упёрся в строчки таблицы, заскользил сверху вниз по фамилиям и сделанному выбору. Против. Против. За. Против. За и ещё раз «за». Снова против.
К удивлению Павла, довольно много советников проголосовали за смену вектора экспансии и помощь родственному народу в борьбе с вечным врагом. Он и не ждал, что их будет так много. Но всё-таки недостаточно. Пятьдесят шесть процентов против и только лишь сорок четыре процента за.
— Решение принято, — провозгласила Октябрина.
— Стойте!
Забывшись, Пашка вскочил с места до того, как ему дали слово.
— Слово предоставляется члену верховного совета, Корчагину Павлу.
— Я требую вынесения вопроса на всеобщее голосование, — сделал ход Павел.
— На каких основаниях? — осведомился искусственный интеллект Октябрины.
— Вопрос критической важности. Мы не можем ошибиться. Вернее, всегда существует возможность ошибки. Возможно я сам ошибаюсь прямо сейчас. Но вопрос слишком важен и люди должны сами принять решение, мы не имеем права решать за всех них. Если мы всё-таки ошибёмся, то пусть это будет наше общее решение — решение всего человечества, а не пяти десятков человек из Верховного Совета.
Какое-то время в зале стояла тишина. Октябрина размышляла. Павел продолжал стоять, ожидая решения. Взгляды других советников скользили по нему словно лучи прожекторов.
Наконец Октябрина подала голос: — Основания вынесения вопроса на всеобщее голосование признаны значимыми. Решение голосования текущей сессии Верховного Совета аннулировано. Срок ожидания завершения всеобщего голосования порядка трёх часов.
— Протестую! — встал Координатор.
— Протест отклонён, — ответила Октябрина.
— Код чрезвычайной ситуации: альфа-7, фита-11, эпсилон-4, сигма-56, -продиктовал Координатор.