— Я буду вести всю документацию, отвечать за рекламу, а за это хочу, чтобы Сэм был в команде, — заявила она. Команда разрешила Сэму подносить воду игрокам, и он был так счастлив, что даже спал в футболке с логотипом «Блу Капкейк». Эйприл принесла в дом двух маленьких голубых рыбок в стеклянной чаше и поставила на комод.
— Кому нужны кошка или собака? Ты единственный, у кого есть эти редкие красавицы, — заявила она.
Сэм удивленно приоткрыл рот, и Эйприл обняла сына.
— Подумаешь, астма, — отмахивалась она. — Почему мы должны позволить ей мешать нам жить?
Когда он задыхался, она рассказывала ему историю о принце и нищем, говоря разными голосами за героев. И строила гримасы, пока Сэм не начинал улыбаться. Чарли обычно стоял в дверях, наблюдая за ними.
— Ты поразительна, — шептал он жене, когда та выходила в другую комнату. Но Эйприл только пожимала плечами.
— Это сын у нас поразительный!
Когда Сэму стало хуже, Эйприл принялась шарить в Интернете. Звонила докторам, целителям и чародеям. Однажды она сообщила Чарли, что какая-то целительница сказала, будто респираторные проблемы возникают у мятущихся душ.
— Что за вздор! — возмутился Чарли. — Сэм счастлив и радуется при виде расцветшего одуванчика!
— Но она сказала, что души не уверены, хотят ли остаться на земле. Дыхание — гарантия того, что мы остаемся здесь, на этой планете.
Чарли передернуло.
— Нужно дать ему стимул остаться с нами. Женщина говорит, что я его мать и знаю, как себя вести.
Чарли отнесся к сказанному скептически. Но в ту ночь он проснулся, а Эйприл рядом не было. Он нашел ее в детской. Она сидела рядом со спящим Сэмом и держала его за руку.
— Пожалуйста, останься, — повторяла она шепотом.
Он сел рядом, и она положила голову ему на плечо.
— Попроси его остаться.
Эйприл читала статью за статьей о том, что доктора не всегда знают, как правильно лечить больных.
— Они могут ошибаться. Поставить неверный диагноз, — заявила она Чарли.
— Он должен наблюдаться у доктора, — твердил тот. — У него хроническое заболевание.
— Я не возражаю. Просто говорю, что доктора не боги, как они хотят нас уверить. Нам нужно думать и своими мозгами.
Чарли вспомнил, как болел в детстве, но отец всегда поднимался в шесть, чтобы идти на работу, а мать заставляла горничную ухаживать за ним. Заглядывала в комнату, здоровалась и восклицала:
— Я не зайду. Не хочу заразиться!
И исчезала.
Пусть Эйприл увлекается теориями, которые Чарли считает безумными. Но все же заботится о Сэме. Все знали, как она любит мальчика.
Чарли избавился от штор в комнате Сэма, а также ковров, книг, всего, что собирало пыль. Убрал из шкафов еду, способную вызвать приступ, а когда Сэм горько плакал, Чарли обнимал его и обещал, что поведет в кино.
Однажды Эйприл дала ему ингалятор «Палмикорт». Вдохнув, Сэм прижал руку к груди.
— Мое сердце скачет, — пожаловался он. Эйприл немедленно отвезла Сэма в больницу и вызвала Чарли. Тот примчался и увидел ее, бледную, дрожащую, привалившуюся к стене.
— С ним доктор, — прошептала она. Сэму пришлось остаться в больнице на три дня. Он словно затерялся в большой постели, огражденной от внешнего мира голубыми полосатыми занавесками, но Эйприл отказалась покидать его. И говорила только о том, что души некоторых людей уходят, поскольку не уверены в том, хотят ли остаться. Может, астма Сэма — способ выражения его нежелания оставаться с ними? Но почему? Чего она не смогла ему дать? Неужели этого недостаточно?
— Перестань, милая, — попросил Чарли.
Но Эйприл покачала головой.
— Ты прекрасная мать, — настаивал Чарли.
Она смотрела на него бездонными глазами-озерами.
— В самом деле? Почему же доктора всегда стараются поговорить с тобой, а не со мной? Почему? Я же здесь, рядом. А обращаются они к тебе!
— Все потому, что я намного спокойнее.
— Дело не в этом!
Он пытался утешить ее, но постепенно стал замечать, что она права. Сестры как-то странно на нее посматривали.
Чарли пошел пообедать, а когда вернулся, она лежала в постели, обнимая Сэма.
— Я с тобой, — шептала она.
Вошедшая в палату сестра внезапно остановилась.
— Вы сейчас вырвете иглу капельницы. Нельзя находиться в постели с больным.
Эйприл подвинулась.
— Не смейте мне указывать! Это мой сын! — крикнула она, еще крепче обнимая Сэма.
— Мэм! — начала сестра, но Эйприл не пошевелилась. Сестре пришлось перегнуться через нее и поправить трубку капельницы.