— Зачем это?! — возмутилась Любовь Богдановна, — Заранее ни в коем случае! Примета плохая!
— Да? Ну ладно, — не став спорить с почти уже свекровью, я сделала лишь вид, что согласна отложить эту покупку.
— Ещё лучше будут вещи, глаза разбегутся. Кстати, не вздумай вязать и волосы красить! — Любовь Богдановна основательно подготовилась по всем приметам.
— Да когда она красилась? Это её натуральный цвет, — посмеиваясь, встряла Лариска, крашеная блондинка.
— И вязать я не люблю.
— А вы кого хотите? Мальчика или девочку? Имена уже придумали? — с неуёмным любопытством поинтересовалась Любовь Богдановна.
Её вопрос застал меня врасплох. Мы ведь с Витей это вовсе не обсуждали, и стало ещё очевидней то, как это всё стремительно происходит. Только вчера Витя догадался, что я беременна, уже сегодня известна дата нашей свадьбы и Любовь Богдановна резко сменила ассортимент. Всё вокруг меня мчалось вперёд паровоза и хотелось притормозить, но уже было поздно, ведь срок моей беременности на месте не стоял.
— Главное, чтобы здоровенький! — звонко объявила Лариса, выручив меня.
— Точно, но вообще, я бы хотела дочку, — призналась я, с нежностью представляя, как буду плести косички, в руках как раз уже был розовый костюм того же плана что и голубой, но в милейших рюшках.
Опять же мои желания не совпадали. Я хотела бы дочь, но мне нужен был тот костюм на мальчика. Действительно, было бы здорово, как Лариса говорила, родить сразу сына и дочь.
— Если девочка родится назовём Алёной, а мальчика Егором, — безапелляционно заявила Любовь Богдановна.
— А почему бы не Ларисой? В честь лучшей подруги, — с возмущением спросила Лариска.
— Что за глупость называть кого-то в честь кого-то? Имён других нет, что ли? — засмеялась Любовь Богдановна.
— Хотите сказать Алёна и Егор, это не в честь кого-то? Просто так? — не унималась Лариса.
Со стороны их спор выглядел так, словно это её дети и свекровь тоже её, а я так, просто мимо проходила.
— Да, просто мне эти имена нравятся. Может кто-то там в родне и есть, десятая вода на киселе, я их знать не знаю. Не в честь!
— Красивые имена, мы с Витей созвонимся и обсудим.
— У вас-то нет Алён с Егорами? — уточнила Любовь Богдановна.
— Нет, точно нет.
— Хорошо, — радость Витиной мамы выразилась в широкой улыбке.
До конца рабочего дня мы много чего сделали, Лариса даже успела оформить часть стенда. Она вывесила все крошечные костюмы и платьица из первой партии товара, а я закончила набирать товар. Сумма в итоге получилась круглая, но Любовь Богдановну ни капельки не смутила.
— Всё! Закрываемся! — хлопнув в ладоши, Любовь Богдановна подхватила свою сумочку, и велев нам закрывать магазин, унеслась по каким-то важным делам.
— Ты беги к маме в больницу, я закрою, а потом к кошкам и встретимся у тебя дома, — предложила подруга.
Для меня вариант был идеальный.
— Вот, ключи тебе, — я передала Ларисе запасной комплект, полученный от Вити утром.
— А как открывать? Какой куда? — подруга повертела связку ключей в руках.
— Вот этим ключом, верхний замок, открывается не по часовой стрелке, а против.
— Поняла, — кивнула Лариса и я направилась к выходу.
Прежде чем выйти из магазина, я притормозила возле стены и стянула с вешалки тот самый запавший в душу голубой костюм.
— Потом деньги в кассу вложу, и Любовь Богдановне ни слова!
Лариска что-то промычала в ответ, плотно сомкнув губы, кажется, уверяла меня что она могила.
16
Чтобы успеть передать маме пакет с чистой одеждой, я быстрым шагом, почти что бегом, приближалась к автобусной остановке. Нужно было проехать всего ничего, но пешком всё равно дольше. Автобус уже виднелся на перекрёстке, когда к обочине подъехал Родион. От вида его машины у меня сердце в пятки ушло. И в этот момент у меня в руках по-прежнему оставался костюм на малыша. Бывший быстро покинул салон автомобиля и шагнул ко мне, обращая своё внимание на мою спонтанную покупку.
— Что это? — злым взглядом полоснул по моим глазам и попытался выхватить костюм.
— Тебя то это каким боком касается?! — возмутилась я, прижимая плечико с костюмом к себе, а потом и вовсе спрятала его в пакет с мамиными вещами.
— Таким что я в твои сказки про аборт не верю, — хмыкнул Родион и оглядевшись попытался схватить уже меня.
На остановке были люди, но помочь мне было некому. Бабушка с тележкой и молодая мама с дочерью лет трёх, это не Виталий с палкой сырокопчёной колбасы. Пришлось самой справляться с настырностью бывшего.
— Так это не мои проблемы, тебе с этим к психологу, а ещё лучше к психиатру, — я попятилась в сторону от остановки, чтобы не быть зажатой в угол.
Боковым зрением я следила за автобусом, тот уже тронулся на зелёный и вот-вот должен был подъехать к остановке.
— Хватит дурачиться, Лилия! Сядь в машину, поговорим как взрослые люди! — потребовал Родион, пряча руки в карманы брюк, но по-прежнему шагая в мою сторону.
— Оставь меня в покое! А то с тобой мой муж поговорит! Мало он тебе колбасы отвесил?! — выкрикнув это, я бросилась за остановку и оббежав её, заскочила в автобус.
Водитель словно изначально следил за нашими разборками и закрыл двери прямо перед носом Родиона.
— Спасибо! — поблагодарила на вид безразличного водителя и села на свободное место.
Я не смотрела в окна, не провожала бывшего взглядом, чтобы не думать, что он никогда от меня не отвяжется. Лишь с опаской вышла на нужной мне остановке. Машины Родиона было не видно и вздохнув спокойно, я пошла к больнице.
Из-за этой дурацкой встречи и по причине нехватки времени, я отдала медсестре пакет для мамы вместе с костюмом и даже не вспомнила про него. Как обычно, обойдя здание больницы, я набрала мамин номер и уже видела её в окне.
— Доченька, а что это? — голубой костюм красовался уже за толстым стеклом пластикового окна в маминых руках.
— Уже передачу принесли?! — изумилась я скорости, увиливая от ответа.
Так мне понравилось, что Витя сам догадался, может и мама так же сама додумается. Говорить ей о беременности, несмотря на то, что я уже не одна по-прежнему было страшно.
— Принесли, принесли. Ты на вопрос-то ответь, это кому? — мама в окне потрясла костюмчиком, я толком не могла разглядеть её лица, но приятно было думать, что она улыбается.
— Да это я случайно в твой пакет положила, — промямлила я, избегая конкретики.
— Лиль, ты беременна, что ли? — спросила мама, с нежностью в голосе.
— Ну да, — призналась я, вздыхая с облегчением.
— Радость-то какая! Доченька! Я так рада! — всхлипывая, мама прижала к лицу детский костюм.
— Мамуль, не реви! Ну ты чего? Всё хорошо же, и даже от радости слёзы проливать нельзя!
Я примерно понимала, какие у неё там мысли в голове могли возникнуть в связи с её диагнозом и была строга. К счастью, мама совсем недолго плакала. Утерев слёзы счастья, задала пугавший меня вопрос;
— Так, и что? А отец ребёнка кто?!
Слава богу, Витя уехал и его рядом не было. Он, конечно, знал про бывшего, но вкратце и после того инцидента с дракой им не интересовался.
— Мама! Ну что за вопросы?! Ну конечно, это Виталий, мы сегодня заявление в загс подали, свадьба на двадцать второе сентября. Тебя уже выпишут к тому дню, — безбожно врала, заговаривая маме зубы, но мне хватало всё знающей Ларисы.
Да и маме ни к чему знать подробности, чтобы лишний раз не нервничать, а ещё риск случайно проговориться никто не отменял.
— Лиля, а у врача ты была? Ты про свой резус-отрицательный, надеюсь, помнишь? — строго спросила мама.
— Мам, я помню, а ты не волнуйся, я тебя прошу, пожалуйста. Срок маленький, рано ещё об этом думать, но за мной будут следить. Кровь буду сдавать, а если что введут иммуноглобулин. Ну ты и сама всё знаешь.