Дождавшись полудня, готовлюсь выезжать. С печалью думаю о своём джипе. Меня немного пугала мысль передвигаться пешком по городу, где в любом переулке может скрываться опасность. Но отец любезно предложил пользоваться его машиной. Правда, перед этим взял обещание беречь её как зеницу ока.
Я желаю им обоим хорошего дня и выхожу во двор, где пахнет сиренью и сыростью. В гараже обнаруживаю девятку малинового цвета. Перед выездом немного прогреваю двигатель. В салоне очень холодно, но чисто. Чувствую сладковатый аромат мёда. Иногда папа перевозит пчелиные соты. Его хороший знакомый занимается разведением пчёл. В какой-то степени это их общее дело.
В Мортиморе есть всего шесть школ разной направленности. Одной из них является Гимназия с углублённым изучением математики и иностранного языка. Я окончила вторую школу, и если бы Милана и Оля учились там, всё было бы значительно проще. Я до сих пор могу найти любую аудиторию с закрытыми глазами, помню каждую лазейку. Хотя за десять лет всё могло поменяться. И я теперь уже вряд ли узнаю родную школу.
Мой путь лежит в центр. Первая школа находится недалеко от парка. Туда ведёт прямая дорога с тротуаром, на который глядит спортивная площадка, огороженная высоким металлическим забором. Всё как на ладони, и я паркуюсь на другой стороне дороги возле какого-то магазинчика с тканями. В запасе есть время, поэтому не спешу выходить из машины.
Листаю новостную ленту в мессенджере. Периодически посматриваю на площадку. Стараюсь не думать о том, что сегодняшний день может принести неудачу. Не факт, что Оля Стронциева захочет выходить на площадку именно сегодня, или вообще пришла в школу. Весь мой план зависит от нелепых случайностей.
Время ползёт к половине второго, а никаких подвижек я не наблюдаю. Но вскоре замечаю, как на площадку вываливаются несколько учеников. Стараясь не привлекать к себе внимание, выхожу из машины, пересекаю дорогу. Лицо обдаёт неприятным холодным ветром. Непроизвольно поправляю шарф.
Какое-то время брожу по тротуару рядом с забором. Делаю вид, что кого-то жду, не забывая демонстративно поглядывать на часы. А сама незаметно выискиваю среди учеников знакомые приметы. Рыжие волосы. Россыпь веснушек, напоминающих солнечные лучики. Но среди детей её нет.
До моих ушей долетают детские голоса и смех. Ребятишки облепили шведскую стенку. Девочки взобрались на самую верхнюю перекладину, и теперь сидят, болтая ногами в воздухе. А мальчишки лазают по лестницам и перекладинам, будто хотят продемонстрировать свои умения.
Я воровато оглядываюсь по сторонам. Тут и там шныряют прохожие, но пока я для всех невидимка. Повезло, наверное, родиться женщиной: наблюдать незнакомого мужчину, ошивающегося рядом со школьной площадкой, было бы подозрительнее.
Несколько раз прохожу вдоль забора в поисках бреши, но, видимо, попасть туда возможно только с парадного входа. Делать нечего — иду туда. Постараюсь прошмыгнуть незаметно. Заодно проверю качество охраны.
Нахожу приоткрытые ворота и протискиваюсь в щель, вызвав при этом тихий, но противный скрип. Случайно касаюсь металлических прутьев: холодные и влажные. Мимоходом отмечаю, что за территорией школы явно ухаживают: все опавшие листья убраны, а клумбы цветут.
Быстрым шагом пересекаю газон, утопая подошвой в вязкой грязи. Проходя мимо окон, стараюсь немного нагибаться, чтобы кто-то из персонала случайно не заметил раньше времени. Через минуту без происшествий попадаю на спортивную площадку. Решительно двигаюсь в сторону ребятишек.
Они замечают меня ещё до того, как я успеваю подойти. На первый взгляд все ровесники пропавшей Миланы. Возможно, знают её подругу и помогут сэкономить время. Дети сразу перестают смеяться. Недоверчиво рассматривают меня. Девочки при этом тихо перешёптываются.
— Всем привет! — мило улыбаюсь я. — Простите, что отвлекаю! Я тётя одной из учениц, Оли Стронциевой. Никак не могу её найти. Подумала, может вы её знаете?
— Знаем! — подтверждает одна из подружек, не заподозрив подвоха. — Она, наверное, до сих пор в столовой. Могу показать дорогу!
— Может, лучше приведёшь её сюда? — прошу я и указываю на свои сапоги. — Я уже всю грязь истоптала, пока сюда добиралась. Да и не хочется опять возвращаться в здание.
К несчастью, мою актёрскую игру подвергают сомнениям. Мальчик с короткими светлыми волосами с вызовом выступает вперёд. Грозный не сломавшийся голос звучит просто очаровательно.
— Что-то Вы не похожи на её тётю! — недоверчиво хмурится он. — Я знаю её родственников. Так что рассказывайте, что Вам от неё нужно, дамочка?
Я подавляю смешок, вызванный серьёзностью его тона. Объяснять что-то маленьким детям, конечно, не собираюсь, но и отказываться нельзя. Иначе они не помогут. Немного поразмыслив, прихожу к самому надёжному варианту.
— А если каждому дам по сотке, приведёте ко мне Олю? Без вопросов и доносов только! — гордо выпрямившись, предлагаю я. — Просто хочу с ней поговорить пару минут и уйду. Можете сами проследить потом.
Ребятишки всерьёз задумываются над заманчивым переложением. Первой принимает решение девочка, которая до этого предлагала помощь. Она аккуратно спрыгивает на землю и поднимает на меня взгляд:
— Сейчас сбегаю за ней!
Едва она двигается с места, как встревает светловолосый мальчик.
— Погоди-ка! — и поворачивается ко мне с протянутой ладонью. — Деньги вперёд!
Невероятно! Я усмехаюсь, но всё же покорно достаю кошелёк и даю каждому по купюре за молчание. Довольная школьница убегает в здание, а я опасливо посматриваю на окна. В любой момент меня могут заметить и прогнать. А то и вовсе вызвать полицию. Только бы успеть поговорить с подругой Миланы…
Через пятнадцать минут ученица возвращается вместе с рыжеволосой девочкой. Я тут же узнаю черты лица по фотографии. Оля пребывает в лёгком недоумении. Видимо, спешила, если судить по небрежно запахнутой куртке. Чёрная юбка достаёт до колен. Разноцветный рюкзак болтается на одном плече.
— Здравствуй, Оля! — вежливо обращаюсь к ней я. — Меня зовут Лера, я знакомая родителей Миланы. У тебя найдётся минутка поговорить?
Как только она слышит имя подруги, и без того большие голубые глаза становятся ещё больше. На детском лице отчётливо отражаются все эмоции. Я опасаюсь, что она не захочет говорить, но, к моему облегчению, девочка согласно кивает.
— Хорошо, — я бегло озираюсь и примечаю местечко возле дорожки для кросса. — Давай отойдём чуть подальше.
Вместе мы двигаемся по асфальту. Друзья Оли остаются у шведской стенки и с интересом наблюдают. Оля молчит. Я ничего о ней не знаю, но отмечаю, что она производит впечатление не по годам умного и рассудительного человека.
— Прости, если тебе неприятно об этом говорить! — заранее извиняюсь я. — Но ты единственная кто может помочь. Вы были лучшими подругами.
— Верно! — девочка разворачивается и прислоняется спиной к мокрому забору. — Почему только сейчас пришли?
— Собираюсь написать статью об этом случае, — я начинаю задумчиво смотреть вдаль. — Признаться, до недавнего времени ничего не знала. Оказалось, никто толком тоже ничего не знает. Я подумала, может, ты что-то видела или слышала в день её исчезновения. И просто побоялась тогда рассказать.
Оля недоверчиво бросает на меня взгляд. Затем опускает на истоптанную траву под ногами. Я чувствую исходящую от неё неуверенность.
— Родители запретили рассказывать! — сухо признаётся она. — Сказали, что я всё выдумываю.
Сердце начинает биться быстрее, предвкушая важную информацию.
— А что именно они назвали выдумкой?
Девочка неопределённо пожимает плечами. Я опускаюсь на корточки и заглядываю ей в глаза, пытаясь расположить к себе и вызвать доверие.
— Ты скучаешь по Милане? — мягко интересуюсь я.
— Да! Без неё школа уже не та.
Участливо киваю и произношу как можно убедительнее:
— Эта статья может помочь раскрыть правду о том, что с ней произошло. Думаю, Милана застуживает этого, и чтобы о ней помнили. Пригодится любая мелочь.