Город готовился к торжественным проводам советских войск, освободивших корейский народ.
На площадях стояли высокие мачты с алыми полотнищами. Поперёк улиц на верёвках развевались многоцветные флажки. Ma домах, в окнах магазинов висели красочные портреты Ленина, Сталина и главы Народного Комитета — Ким Ир Сена. Свежевыкрашенные фасады зданий отражали мягкий свет ласкового августовского солнца.
Кай Су мог свободно ходить по любой улице, мог стоять перед любыми воротами и даже заглядывать во дворы, где тоже шла спешная работа: натягивали на рамы красные ткани, пилили, строгали, красили деревянные бруски, привязывали к проволоке бумажные фонарики. Рабочих рук явно нехватало.
В одном месте Кай Су перенёс и приставил к стене невысокую лестницу. Девочки попросили его помочь украсить вход в школу сосновыми ветками и живыми цветами.
Кай Су не соглашался с распределением гирлянд, придирался, язвительно спорил, лазил на табуретку, поднимал гирлянды то выше, то ниже и в конце концов добился того, что по одну и другую сторону, на одинаковой высоте, у пышными кострами запылали букеты, перехваченные золотой лентой, а точно на середине, внутри зелёного венка, в раме из белых цветов расположился портрет Ким Ир Сена.
Кай Су подробно изучал флаги, спускавшиеся с крыш домов, рассматривал кружевные арки, в которые вколачивали последние гвозди. Он долго стоял перед высокой трибуной — она ещё не была задрапирована, и от неё пахло свежей сосной. Этот запах вызвал воспоминание о Прохладной Долине.
Кай Су хотелось говорить. Люди были заняты. Они вежливо отвечали на его вопросы, но сейчас же переходили к своим делам. А ему требовался внимательный, понимающий слушатель. И Кай Су беседовал сам с собой.
«Почему бы, — думал он, — не построить мост, чтобы жители юга, не умеющие плавать, переходили сюда, на север?..»
Кай Су видит себя стоящим на мосту… Он знает, кого можно пропустить…
Бабушка, Пек Чан, отец… Вся Прохладная Долина!
«Проходите, пожалуйста!»
Экая досада: комната у Николаева маленькая, всем не поместиться. Стойте! Мы пойдём к доктору — у него много комнат с большими кроватями…
А Пек Чан пойдёт ко мне. Мы будем спать вместе на диване, под одним одеялом, как у бабушки в шалаше…
«А, и ты идёшь через мост, жирный Хо Сан? Ну уж нет!..»
Кай Су бросается на своего бывшего хозяина и колотит его по мягкому животу…
Проходящие мимо девушки удивлённо смотрят на корейского мальчика, который руками и ногами бьёт куст акации. Они хохочут…
Но Кай Су не замечает девушек. Он бежит вместе с другими ребятами за военным оркестром. Его глаза сверкают ярче серебряных труб. На повороте улицы Кай Су вспоминает, что русский офицер Николаев покажет ему сегодня самое великое чудо: картины, которые двигаются и говорят…
Около высокого дома с белыми колоннами Николаева не было. Кай Су стал рядом с часовым и замер в ожидании.
Над крышами зеленеет священная гора Марамбо. Тонким лучом устремляется в небо монумент, воздвигнутый трудящимися Северной Кореи в честь Советской Армии, освободившей эту угнетённую страну от сорокалетнего японского ига. Вершина памятника увенчана золотой пятиконечной звездой.
Кай Су даёт имена всему, что видит.
Улицу от дома до площади он назвал «Быстрая Река», седоусого доктора — «Тихий Гром», а русского офицера Николаева — «Большой Пек Чан».
Кай Су разглядывает звезду на горе Марамбо и придумывает ей название.
Перед ним бесшумно возникает длинный автомобиль. Из него выходит русский офицер. Кай Су подбегает к нему и протягивает руку. Офицер хмурит брови.
Кай Су говорит:
— Здравствуй!
Офицер улыбается. Они обмениваются рукопожатием. Офицер прикладывает руку к фуражке и поднимается по ступенькам.
Кай Су не хочет показаться невежей и тоже прикладывает руку к голове, хотя она ничем не покрыта.
Он подходит к автомобилю и внимательно изучает своё отражение на чёрном лаке.
— Кай Су!
Кай Су оглядывается. Николаев! Сейчас они пойдут смотреть картины: они двигаются и говорят… Это сказала кореянка — соседка Николаева.
Кай Су знал только такие русские слова, как «здравствуй», «свобода», «товарищ», «победа», «земля», «Ленин», «Сталин».
Николаев понимал по-корейски всего несколько фраз. Шли молча.
Путь лежал через базар. Здесь было тесно, пестро и шумно. Николаев взял Кай Су за руку, и они медленно пробирались через толпу. Кай Су нравилось то, что он слышал.
Говорили о хорошем урожае, о том, кто сколько продаст риса и сколько заработает. Речи пересыпались шутками.