На несколько мгновений наступила тишина, которую нарушил звук, подозрительно похожий на горький смешок и исчезнувший, как только Филипп заговорил:
– У Люка довольно старомодные взгляды, которые сами по себе не были бы такой уж проблемой, если бы вокруг него не увивались в таком количестве неподходящие женщины, прельстившиеся немалыми деньгами, имеющимися в его распоряжении.
– Неподходящие женщины? – Софи невольно опустила глаза на свой красивый, правда взятый взаймы, костюм. – Вы хотите сказать, что Ро... что я – неподходящая женщина?
Не принимая его комментариев на свой счет, Софи и на счет сестры не могла допустить подобных высказываний. По ее мнению, любой мужчина был бы чертовски рад заполучить Розалин.
– Люк выглядит современным парнем, это-то и вводит в заблуждение, – объяснил Филипп.
– Не сомневаюсь, – мрачно ответила Софи.
С ее точки зрения, современный мужчина был мифом. Соскребите привлекательный глянец с большинства правильных на словах мужчин, и вы обнаружите под ним допотопного шовиниста. А некоторых и скрести не надо, и Филипп Маршан бесспорно из их числа.
– Люку необходимо стать самой важной частью жизни его женщины...
Без сомнения, семейная черта!
– Как и любому другому мужчине, – пробормотала Софи.
– Люк никогда не будет счастлив с женщиной, для которой на первом месте стоят ее дела. Он нуждается в ком-то мягком, добром и великодушном, а не в рассудительной карьеристке.
Из сжатых губ Софи вырвался булькающий звук. Ничего большего она не могла произнести в течение нескольких секунд.
– Вы назвали меня карьеристкой? – спросила она наконец обманчиво мягким голосом.
Слегка склонив голову набок, Филипп рассматривал ее с такой циничной усмешкой, что Софи начала думать, что такое выражение лица, пожалуй, было нормой для него.
– Ну, глядя на вас, не скажешь, что в ближайшее время вы соберетесь пополнить ваш гардероб одеждой для беременных.
– Давайте не будем касаться факта наличия или отсутствия у меня материнских инстинктов. Это не ваше дело...
– Послушайте, – прерывал он нетерпеливо, – я единственный, к кому Люк придет, когда вы бросите его, так что это мое дело. Если не принимать во внимание моего к нему отношения, то хотя бы потому, что, как вы знаете, мы вместе управляем нашей, к слову сказать немалой, компанией, я хотел бы, чтобы его личная жизнь никак не влияла на дела.
Софи презрительно засмеялась и уперлась руками в бока.
– А я-то думала, что ваше оскорбительное поведение является результатом искреннего, хотя и неуместного беспокойства за племянника. Однако вас волнуют только размеры прибыли. Не сомневаюсь, у вас есть причины так тревожиться. Рада слышать, что хоть что-то в вашей семье зависит от Люка. И что же вы там делаете?
По словам Розалин, своим невероятным успехом компания, занимающаяся производством элитных сортов вин и владеющая виноградниками во Франции и в Испании, обязана только талантам великолепного и несравненного Люка Делано. А оказывается, при нем есть еще и дядя.
Филипп, привыкший, что его считают главой одной из наиболее процветающих компаний, поморщился, уловив намек на то, что является чуть ли не нахлебником.
– Некоторые полагают, что я весьма сведущ в делах, – ответил он. – А в некоторых уважаемых финансовых журналах можно даже встретить хвалебные отзывы о моем харизматическом лидерстве и почти безграничной эрудиции.
– Жаль, если создалось впечатление, будто мне интересно, чем вы занимаетесь, – едко отозвалась Софи.
– Всегда одно и то же: женщины спрашивают, что я делаю, а стоит начать рассказывать, сразу теряют интерес, – деланно вздохнул Филипп.
– Вам не кажется, что вашим запасам иронии давно пора иссякнуть? Я готова принять, что мне крайне повезло оказаться в вашем обществе. Но, может, мы вернемся к предмету нашей беседы, а именно, к вашему племяннику?
– Конечно, пожалуйста.
– Так вы говорите, ему нужна женщина, которая мечтает исключительно о том, чтобы стать домохозяйкой. Которая будет рожать детей и печь хлеб, нежно культивируя эго своего мужа, – ввернула она, возвращаясь к начальной теме разговора.
– Ну, выпечка хлеба совсем не обязательна... Но в основном, да, я думаю, такая женщина подошла бы Люку, – согласился он, делая вид, что не обращает никакого внимания на сарказм в ее голосе.
– Послушайте, а вы уверены, что не ваша вина в том, что, по-видимому, потребности племянника очень напоминают ваши собственные? Вы, как я вижу, классический случай эволюционного тупика. Но, возможно, Люк продвинулся дальше неандертальца, – сказала Софи, дрожа от возмущения.