Софи задохнулась от такого вопиюще несправедливого обвинения. Она пытается подцепить любого мужчину? О чем он говорит?
– Я не собирался говорить об этом. Но после того, как ты вела себя сегодня, решил, что будет лучше объяснить все подробно. Я должен быть уверен, что подробности твоей личной жизни никак не скажутся на Мишель.
Софи вздернула подбородок, глаза ее засверкали. Она повернулась, чтобы посмотреть Филиппу в лицо... и отшатнулась – столько презрения было в его взгляде.
– Ты хочешь, чтобы я подписала договор?
– В этом нет необходимости.
– Я пошутила.
– А я – нет. Ребенку важно постоянство. -Филипп сделал многозначительную паузу. – Поэтому я никогда не привозил туда...
– Любовниц.
– Именно.
– И чего ты требуешь от меня?
– Чтобы ты была... осмотрительна во всем, что касается наших отношений.
– Уж не думаешь ли ты, что я собираюсь сообщить шестилетней девочке, что спала с ее папой? – Голос Софи перешел в недоверчивый шепот. – С чего ты взял, что я вообще собираюсь распространяться на эту тему? К чему ты затеял весь этот разговор, Филипп, и почему так себя ведешь? – спросила она, слишком смущенная его необъяснимой враждебностью, чтобы возмущаться тем, как он с нею обращается.
– Почему? – переспросил Филипп. – Да ты говорила с ним без перерыва!
Софи понадобилось несколько секунд, чтобы понять, о чем идет речь. Когда же до нее дошло, она подумала, что ослышалась. Это означало, что Филипп не сводил с нее глаз все время, пока они находились в самолете!
– Я думала, ты собираешься работать, и никак не предполагала, что вместо этого будешь шпионить за мной.
– Как я мог сосредоточиться на бумагах, когда моя любимая... спутница устраивала такой спектакль?
– Я летела сюда в качестве няни, а не любовницы.
Ее слова, казалось, разозлили Филиппа еще больше.
– Мне не хочется думать, как далеко зашли бы ваши отношения с этим типом, продлись полет еще немного.
Он сказал «моя любимая», осознала вдруг Софи, замерев от необъяснимого наслаждения. Но тут же решила не вкладывать особого смысла в эти слова, которые часто употребляют мимоходом, хотя ее настроение заметно улучшилось. А когда услышала последние слова Маршана, то не выдержала и рассмеялась.
– Господи, да ты ревнуешь!
– Ревную, – согласился он, усмехнувшись в ответ, – это точно... – Даже для Софи было очевидно, что в душе Филиппа происходит какая-то борьба. – Хотя прежде не ревновал ни одну женщину в моей жизни.
– Молодой человек очень боится летать. Он говорил со мной, чтобы отвлечься, только и всего, – объяснила она.
Филипп, продолжавший стоять рядом с открытой дверцей, вздохнул и облокотился на машину. От его жаркого взгляда у Софи словно что-то перевернулось в животе, а по коже побежали мурашки. Как он красив! – в который раз подумалось ей.
Маршан первый не выдержал наступившего молчания. Выпрямившись, он с силой хлопнул ладонью по крыше автомобиля и резко сказал, не глядя на Софи:
– Садись в машину!.. Ты неисправимо наивна. «Я панически боюсь летать» – это наверняка всего лишь испытанный и многократно проверенный способ познакомиться!
– Если ты думаешь, что я не отличу заигрываний от настоящего страха... – Дверца захлопнулась прежде, чем она договорила.
Больше эта тема не поднималась, словно они заключили негласное соглашение. Как ни в чем не бывало, Филипп рассказывал о дочери, с которой скоро предстояло им встретиться...
В дом Софи влюбилась с первого взгляда. Именно таким в ее представлении и должно было быть жилище счастливого семейства. Красивое белое здание, построенное, судя по всему, еще в прошлом веке, утопало в зелени и цветах.
Как только они вышли из машины, со стороны террасы раздался чистый, громкий голосок:
– Папа! Папочка приехал! – И к ним по ступенькам сбежала маленькая девочка.
Филипп наклонился и подхватил дочь на руки. Софи почувствовала, как при виде этой трогательной сцены у нее сжимается горло и на глаза набегают слезы. Не вызывало сомнений, что эти два человека очень близки друг с другом и вряд ли им необходим кто-то еще.
– Не советую подбрасывать Мишель вверх, она только что поела, – строго сказала старая женщина, спустившаяся вслед за девочкой и со снисходительной улыбкой наблюдавшая встречу.
– Привет, Мануэла, как дела?
– Замечательно, спасибо. Я вам потом все расскажу. А теперь, где твои хорошие манеры, Мишель? Поздоровайся со своей новой няней. Здравствуйте, мисс Маккормик, – кивнула она Софи.