– Ты такой красивый. Как ангел.
Конхенн слышал запах человека, но не думал, что она придет именно сюда. В конце концов, здесь же стоит хренова туча охранных заклинаний именно от людей. Но нет, девчонка была прямо перед ним. Молоденькая, лет девятнадцати. Симпатичная пухленькая блондиночка. Интересно, как она умудрилась его так хорошо рассмотреть только при свете луны? Люди же не приспособлены к этому. Сам Кон смог даже рассмотреть родинку на ее запястье в форме полумесяца.
– Наверное, я сплю, – продолжила девушка, – ведь не бывает таких красивых мужчин, правда? По крайней мере, не у моих соседей во дворе.
– Да, котенок, ты спишь, – подтвердил Конхенн.
Шла бы она отсюда, от греха подальше, внезапно подумалось ему, Ритуал – штука довольно опасная, не зря же все четверо членов их семьи ходят вокруг. Да и он сам, если уж на то пошло, не так уж безопасен для этой девочки. Скорее, наоборот.
– Иди домой, я приснюсь тебе еще раз, – пообещал он.
– Когда? – Простодушно спросила девушка.
– Когда-нибудь, – пожал плечами полусидхе, – когда ты сама захочешь.
– Но я хотела сейчас…
Конхенн со вздохом посмотрел на нее.
– Можно, я дотронусь до тебя? – Тихо спросила девушка через минуту, – потом я пойду назад, обещаю.
– Дотронься, котенок.
Он сам не понял, почему разрешил ей это, но когда девушка коснулась его щеки, что-то случилось. Мужчина потерял контроль над собой, чего не было уже несколько столетий. Он глухо заворчал и притянул мягкое податливое тело ближе, с жаром целуя сладкие женские губы. Его кожа вспыхнула легким золотистым светом, бликами ложась на окружающие предметы, волосы нимбом раскинулись по земле, когда он откинулся назад, чтобы девушка могла отойти. Кон вполне мог бы сдержать себя, если бы она ушла прямо сейчас. Наверное. Но его надежды были напрасны.
– Ангел, ты ангел! – Ее жаркий шепот завораживал волка внутри мужского тела, а неумелые поцелуи заставили потерять остатки самоконтроля.
– Ох, Великая Мать и Рогатый Отец, – простонал Конхенн в воздух, совершенно не услышав грома, вторившего его словам и не увидев огромную молнию, ударившую точно в центр дубовой рощи.
Глава 15
В зеркале отражалась высокая худая девушка с молочной светящейся кожей. Ее длинные волосы состояли из прядей различного оттенка крови – от темной, венозной, до ярко-алой, артериальной. Каре-зеленая радужка превратилась в тонкое кольцо, почти неразличимое на фоне черной точки зрачка и кроваво-красных белков. Ногти на пальцах стали еще белее и крепче, чем раньше.
Посматривая на свое отражение, Фир наслаждалась сладким какао. У приоткрытого окна, в окружении солнечного света все прекрасно было видно. Кожа еще лучилась магией, что, как подозревала Шапка, пройдет не скоро. Если вообще пройдет. Поэтому Ллариг вспоминала, как владеть гламором. По ее коже будто провели невидимой рукой, смахнув сияние. Поиграв с магическим фоном, женщина с удовлетворением поглядела на кончики своих пальцев. Ногти Шапки окрасились в темно-вишневый цвет. Вспомнив, как когда-то фейри подшучивали над людьми, Ллариг поставила кружку с напитком на большой стол в гостиной и провела обеими руками по волосам. Поглядев в огромное зеркало, висящее напротив парадного входа, Фир невольно улыбнулась – там отражалась блондинка.
– Играешь? – Веселый голос Беленуса, спускающегося со второго этажа, не смог застать ее врасплох, Ллариг прекрасно слышала его шаги.
– Давно не ощущалось столько волшебства, – она повернулась к мужчине, увидев на его лице широкую улыбку.
Беленус мало изменился со вчерашней ночи. То есть, изменился совершенно. Поцелованная солнцем кожа сияла нежным золотистым светом. Волосы, подколотые на затылке с помощью длинной золотой шпильки с изумрудом, напоминали цветом кору дуба со всеми сколами, прожилками и шероховатостями. Глаза сверкали глубокой зеленью заливных лугов, рожденных сердцем лета. Мужчина двигался плавно и легко, будто под музыку, слышимую только ему одному. Все это совершенно не удивляло Шапку – все боги природы вели себя так… странно. Ему, наверняка, ее движения тоже кажутся странными – слишком порывистыми, быстрыми и хищными. Ллариг улыбнулась. Ей нравилось возвращение давно забытых возможностей.
– Все так великолепно, как не было уже давно, – мурлыкнул он, – я и забыл, каково это – когда Боги с тобой. И Аили… О, моя Аили!
Беленус довольно закатил глаза, а затем продолжил:
– В чайнике осталось хоть что-нибудь?
– Я только выключила, – пожала плечами Фир, – но там тебе домовой самовар поставил.
Пару лет назад они купили электрический чайник, пытаясь отвадить домового от дымного чудовища, но он упорно продолжал свое гнусное дело по обслуживанию этого монстра. Хотя теперь и выносил самовар наружу, конспирируясь от соседей в образе большого полосато-серого кота. Благо, что никто этого ужаса пока не видел.
– Кошмар! – С восторгом выдохнул темноволосый, направляясь в сторону кухни.
Не смотря на способ приготовления (а, скорее всего, именно благодаря ему), чаи и настои на травах у домового получались отменные, поэтому пропускать такое удовольствие Беленус был не намерен. Вернувшись через пару минут с двумя чашками горячего чая на травах, мужчина сел за стол и умиротворенно откинулся на спинку стула.
– Где Дарен и Ану? – Спросил он, вдыхая аромат из своей чашки.
– Жрец утащил свое сокровище наверх примерно часов шесть назад. Скоро встанут, – Фир отпила какао, – мы с Эккартом вернулись тогда же, и он еще спит. Мальчики пока где-то там, на территории возле дома. Это сказали гномы, а им можно верить в таких вопросах, ты же знаешь. А еще у нас две гостьи.
– Да, откат, – хохотнул Беленус, – я помню, как вакханок манил. Это было… сильно.
– Ты манил вакханок? – Этого Шапка не знала.
– Я не хочу говорить об этом, – отмахнулся мужчина, – если бы не произошедшее с Оллин, то сегодня было бы идеальное утро.
– Они же не осмелятся ей что-то плохое сделать, правда? – Именно это беспокоило их всех. Точнее – на это надеялись, не найдя ведьмочку в первые двадцать четыре часа.
Времена инквизиции давно отошли в прошлое. Не имея мощной человеческой поддержки, Дети Миля стали довольно осторожны, предпочтя действовать исподтишка. Чаще всего гойделы выслеживали жертву месяцами, кропотливо наблюдая и рассчитывая все дальнейшие шаги, чтобы потом убить, и сразу прятались, опасаясь мести родственников жертвы и Дарена с его свитой.
В мире фейри Жреца знали не только как представителя Древних Богов, но и как Царя Дикой Охоты. Этот титул был подарен ему самим Кернуносом, подчеркивая сумасшествие не только древнего Бога, но и самого Дарена. Все несправедливо обиженные молили его о заступничестве, все, кто не смог бы отомстить самостоятельно.
Клятвопреступники прятались, в надежде избежать кары. Убийцы невинных дрожали во тьме, ожидая посланников рогатого Бога. Обидчики слабых не могли решить, куда же скрыться, но не было места в мире, где можно спрятаться от Охотника. Жреца очень боялись. Несомненно, гойделы знали, с кем связались на этот раз – Жрица со свитой жили слишком далеко от американского сидхена или европейских владений Дарена. Вопрос был в том, почему они решили сделать это именно сейчас? Решили, что Жрец не будет вмешиваться? Или, что его вмешательство ничем не повредит их планам? И, уж если Дети Миля были так уверены в своем превосходстве на этот раз, то чем же это грозило не только Оле, но и самим сидам, живущим в этом доме? Если ведьмочке все же сделали что-то плохое… у жителей этого дома был кое-какой сюрприз в наличии.
Фир услышала низкий звук, похожий на полу-рык – полу-шипение, непроизвольно вырвавшийся из ее горла.
– Ого, – восхитился Беленус, – это в честь чего?
– Если они сделают ей хоть что-нибудь, я их на куски порежу, – мрачно заявила Ллариг. Собеседник, конечно же, не стал уточнять, кого она имела в виду.
– Вчера вечером со мной связался Алек, – задумчиво озвучил темноволосый. – В принципе, ничего сверхподозрительного, но… он говорил о скоплении отрицательной энергии в одном из районов с частными постройками. Я попросил проверить это место.