Полина Викторовна. С ума ты сошел. Так сразу — взять и вызвать!
Лена. А что?! Это было бы здорово!
Полина Викторовна. Наивные вы люди! Вызвать из Оренбургской области в Москву. Такую даль!.. Знаешь ты, сколько денег это стоит?.. Одна только дорога от Адамовска до Москвы… Самолетом или поездом… Шутка ли!
Борис. У меня есть деньги, если ты позволишь… конечно…
Полина Викторовна (пожала плечами). Деньги твои. Ты сам их заработал!
Лена. У меня тоже… есть… свои деньги.
Полина Викторовна (иронически улыбаясь). Ай-яй-яй, какие вы оба ужасно богатые!
Борис. А где же этот Адамовск… (Бросается к книгам.) Мама, где атлас?..
Полина Викторовна. Атлас взял вчера Михаил Николаевич.
Борис (выбегает из комнаты, на ходу кричит). Дядя Миша!
Полина Викторовна (глядя Борису вслед). Заводной он у меня!
Лена. А вдруг правда восстановят мальчику зрение?..
Полина Викторовна. Все возможно! (Складывает скатерть.)
Вбегает Борис с атласом в руке.
За ним в дверях появляется Михаил Николаевич Ермаков. Это старый, уже совсем седой человек. Но, несмотря на преклонный возраст, его добрые и ласковые глаза еще горят молодым огнем, и кажется, ничто вокруг не ускользает от его взгляда. На нем довольно поношенный, но элегантно сшитый костюм, белоснежная сорочка с галстуком и до блеска начищенные ботинки. Он носит карманные часы — из жилетного кармана свисает короткая цепочка.
Ермаков. Доброе утро, Полина Викторовна!
Полина Викторовна. Доброе утро, Михаил Николаевич!
Ермаков. Зачем ему понадобился Адамовск?.. Не на целину ли собрался?..
Полина Викторовна. На целину он удрал, когда ему было двенадцать лет, но его поймали под Казанью, как зайца!..
Лена (Ермакову). В Адамовске живет мальчик, который потерял глаз…
Ермаков. Да, да! Читал! Читал!.. Несчастный случай! (Лене.) Как вас зовут?
Лена. Лена!
Ермаков. Хорошее имя Лена. (Пожимает Лене руку, подходит к Борису, который разыскивает в атласе Адамовск.) Адамовск — это в Оренбургской области… Вот здесь!.. (Показывает.) Здесь, видишь? (Взглянув на Лену.) Хорошее имя Лена! (Возвращается к карте.) А вот целинный совхоз «Комсомольский». Это в Оренбургских степях…
Борис. О-го, как далеко!
Полина Викторовна (указывает па сына). Он решил вызвать в Москву мальчика с мамой, чтобы показать его профессору Верховцеву…
Ермаков. Это Боря решил? (Не дожидаясь ответа.) Правильно решил! Что скажешь, Лена, — правильно решил?..
Лена. Правильно решил!
Ермаков. А деньги?.. Мать этого мальчика уборщица. Написано — «уборщица в школе». Вы сами понимаете, какие у нее могут быть сбережения?!
Борис. Деньги у меня есть, дядя Миша!
Ермаков. Свои собственные?..
Борис. Собственные!
Ермаков. Если бы я имел деньги, наверно, поступил бы так же, как и ты… Конечно, если догадался бы поступить так… (Улыбаясь.) Боюсь, не догадался бы! А может быть, деньги пожалел бы! А?.. Наверно, пожалел бы, Лена?..
Лена (смущенно улыбаясь). Не знаю…
Ермаков (уже деловито). Ну, а как дальше будем действовать?
Полина Викторовна. По-моему, надо послать телеграмму матери мальчика, что мы их приглашаем к себе.
Ермаков. Не телеграмму, Полина Викторовна! Письмо надо послать! Авиаписьмо, чтобы подробней объяснить несчастной женщине, что вы их приглашаете в Москву и мальчика покажете известному профессору-глазнику. И что вы сделаете для них все возможное! Если хотите, могу составить такое письмо.
Полина Викторовна. Сделайте одолжение, Михаил Николаевич!
Ермаков. С радостью, Полина Викторовна! (Ласково потрепал Бориса по голове. Улыбаясь.) Выходит, и я оказался при деле!
Идет к двери. Взгляд его падает на два портрета, висящие рядом на стене. Это портрет молодой красивой женщины и мужчины — капитана Советской Армии, очень похожего на Бориса.
Полина Викторовна. Это бабушка Бориса, Людмила Геннадиевна… Я ее не помню… А это — мой муж, отец Бориса. Он был капитаном… Погиб под Берлином… под самым Берлином… в последние дни войны… От случайной пули…