— Биби! ― повернулась и, не сдержав эмоций, рухнула на колени, позволив малышке упасть в свои объятия. ― Я так испугалась, что больше не увижу тебя…
— Нет, ― завертела головой, крепче прижимая к себе Адель, ― этого никогда не будет. Ты не потеряешь меня, слышишь? Где бы я не оказалась, я вернусь… всегда… ― отстранившись, обхватила её маленькое личико. ― Ты в порядке? Нигде не болит?
Она отрицательно покачала головой.
Я облегченно выдохнула, однако, почувствовала, что беспокойство не только не исчезло, но и наоборот ― стало только сильнее. И когда услышала громкий звук ударяющегося о пол железа, поняла, почему.
— Дарен… ― задрав голову, увидела, как колесо, с которого прыгнула всего минуту назад, срывается и с грохотом падает вниз.
Люди с этажа убегали как можно дальше, с криками и паникой в глазах выносясь на улицу, а я могла думать лишь о том, что где―то там был Дарен. И он нуждался во мне.
Заметив знакомое лицо, схватила Адель и побежала к двери.
— Вы почему ещё здесь?! Я же сказал…
— Прошу, присмотрите за ней, ― прервала мужчину. ― Мне больше некого попросить.
Менеджер не успел ответить, потому что я развернулась, а затем так быстро, как только могла, понеслась в сторону колеса.
— Куда вы…?! Мисс!! Такая же сумасшедшая, как и он, покалечит же себя…
Но я уже не слушала. Просто бежала, зная, что мужчина, столько раз спасавший мне жизнь, теперь и сам находится на волоске.
Спасатели, прибывшие на вызов, уже были рядом с местом происшествия, освобождая территорию от нежелательных зевак и доставая необходимое снаряжение. Подняв глаза, я едва не задохнулась: колесо упало, сломав перегородки между этажами; некоторые железные балки теперь валялись на полу, как и кабинки, тоже сорвавшиеся с петель; пластмасса и прочие детали были разбросаны по полу, но сама конструкция, к счастью, больше не двигалась.
По крайней мере, я сильно надеялась, что это к счастью.
— Эй, эй, эй… туда нельзя, ― один из спасателей преградил мине дорогу, мягко схватив за плечи. ― Идите к выходу.
— Нет, прошу, пустите меня к нему…
— Мисс…
— Вы не понимаете, он остался там, ― замерла, заметив, что тот самый «вагончик», в котором мы были, валяется в стороне, сломанный пополам и придавленный сверху огромной металлической балкой. ― Нет… ― прошептала, завертев головой. ― Нет―нет―нет… этого не может быть… Дарен!!! ― закричала, что есть мочи.
Так сильно, как не кричала еще никогда в жизни.
Резко выдернув руки из стальной хватки, рванула вперед, огибая на миг застывших работников. Чувствовала, что спасатель бежал прямо за мной, и понимала, что рискую, но знала, что никогда ещё не делала ничего более правильного.
Упав на колени перед кабинкой, проскользнула еще несколько дюймов по плитке, а затем стала отбрасывать в сторону ненужные куски пластмассы и железа, которые была в состоянии поднять. Слезы жгли глаза, застилая их пеленой, руки слабели, дыхания не хватало, но я продолжала шептать молитву и «откапывать» человека, который так много для меня значил. Грязный кусок ткани от пиджака заставил всхлипнуть, а спасатель, который в эту секунду, упал на колени рядом, тут же напрягся.
— Майлз, ― закричал он, начиная интенсивно расчищать площадку, ― тащи домкрат! Он здесь!
Кто―то отвел меня в сторону, попросив зайти за ограждение.
А дальше всё было, словно в тумане.
Я слышала далекие голоса, видела профессионально суетившихся спасателей: они разрезали металл и поднимали тяжелые конструкции оборудованием. Я не знала, сколько времени простояла, пытаясь не потерять сознание, но ноги ослабли, и я облокотилась о каменный столб. Чувствуя, как похолодели руки, и всё поплыло перед глазами, скатилась по нему вниз. Слезы ручьями хлынули из глаз. Подтянула к себе колени и зарылась в них с головой, обняв себя руками.
— Господи, помоги ему… ― шептала, понимая, что силы покидают тело, ― я ведь не так часто о чем―то Тебя прошу… но если с ним что―то случится… если он… ― голос сорвался, я замотала головой, ― я просто не смогу жить, зная, что, спасая мою жизнь, он пожертвовал своей… не смогу…
— С Тигрулей ведь всё будет хорошо?
Тоненький голосок заставил сначала застыть, а затем поднять голову. Адель стояла прямо передо мной: её маленькое личико было заплаканным, волосы растрепаны, а сердечко колотилось, как сумасшедшее, ― я могла бы поклясться, что слышала его стук.
— Милая, что ты… я же попросила тебя оставаться с этим хорошим дядей.