— Да, сэр, ― она тут же потянулась к телефону, быстро набирая уже наизусть заученный номер, а остальные засуетились за своими рабочими местами, судорожно стараясь показать своему начальнику, что все это время были заняты только работой.
Кто―то пытался незаметно скинуть стаканчик с кофе в урну, а кто―то прятал недоеденные батончики в выдвижной ящик. Одни с испуганными глазами сворачивали лишние программы на своем компьютере, а другие убирали со стола все то, что не имело непосредственного отношения к работе.
Снова. Всё в этой компании ходило по замкнутому кругу.
Каждый раз я становился свидетелем одного и того же. Того, как мои сотрудники делали все что угодно, но только не работали.
Разве я когда―то был снисходительным и понимающим начальником? Одним из тех, которые улыбаются своим работникам, пьют с ними кофе и беспокоятся о проблемах, произошедших в их семье? Возможно, когда я решил дать этим людям шанс, то принял неверное решение. А ошибаться я очень не любил.
Резко распахнув дверь, бросил пакет на диван и начал расстегивать оставшиеся целыми пуговицы на своей рубашке. Заметив на столе записку, взял её в руки и развернул, мгновенно узнавая почерк.
«Знаю, что ты не любишь, когда отлучаются без предупреждения, но мне пришлось уехать. Не могла дозвониться тебе на мобильный. А оставлять сообщение твоей секретарше, все равно, что бросать слова на ветер ― так же бесполезно…» ― раздраженно выдохнул, не желая читать дальше.
Смял записку и одним движением бросил в стоящую в другом конце кабинета урну.
Холли Тревис. Её знали, как дочь своего отца. Дочь одного из самых известных и влиятельных людей в мире. А я знал её, как дочь человека, который когда―то собственными силами поднял «Даймонд Констракшн» с колен и спас мою семью от падения в бездонную пропасть. Ту самую пропасть, к которой её подтолкнул Томас Бейкер.
Ту пропасть, из которой не все сумели выбраться.
— Эй, ты бы хоть дверь закрывал, прежде чем устраивать стриптиз, ― усмехнулся Пол, заставляя меня моментально переключить свои мысли. ― А то ведь все эти милые женщины в коридоре совсем перестанут работать.
— Все эти милые женщины, как ты выразился, итак не работают, ― своим привычно холодным тоном ответил я, доставая из пакета покупку. ― И мне не нравится, что ты поощряешь то, что я запрещаю.
— Да ты только выгляни в коридор, ― еще шире улыбнулся Пол, ― мне кажется, что работа в этом месте никогда ещё не кипела столь сильно.
— Она кипит лишь потому, что я пришел, ― набросил на себя рубашку и без тени улыбки посмотрел на друга. ― Но я не могу быть здесь постоянно, и ты знаешь, почему.
— Элейн, ― кивнул Пол, ― да, я знаю.
Справившись с пуговицами, начал застегивать запонки на рукавах.
— Тогда ты понимаешь, что подобная рабочая обстановка совершенно не годится для нашей компании.
Пол понимал, к чему я клоню, и это заставило его забеспокоиться.
— Позволь мне разобраться с этим. Я поговорю с ними и всё объясню. Уверен, что мне удастся исправить положение.
— Они работают в «Даймонд Констракшн» не первый день, ― возразил я. ― И даже не первый месяц. Я дал им достаточно времени. А они потратили его зря.
— Но это ведь не выход, ― он предпринял последнюю попытку отговорить меня, но и она провалилась.
Я молча посмотрел на друга, а затем открыл дверь и вышел в холл, моментально привлекая к себе всё внимание вокруг. Остановился в центре одного из небольших коридорчиков, на которые было поделено пространство компании, своим предварительным молчанием заставляя всех встать.
— В моей компании все работают по одному единственному принципу, ― громко начал говорить, делая небольшую паузу, ― «приходя сюда, ты должен отдавать все свои силы этому месту». Ты можешь забывать о еде, о семье и даже о себе. Но забывать о своей работе ― не имеешь права. Обязанности, которые каждый исполняет в «Даймонд Констракшн» являются единственно важным с того самого момента, как вы переступаете порог здания и до того, как выходите из него. За его пределами начинается другая жизнь, в которой я не смею указывать вам, когда пить кофе и красить ногти, ― он сделал упор на этих словах. ― Но здесь, с 9:00 и до 18:00 каждый из вас делает только то, что говорю я.
Повисло напряженное молчание, во время которого почти все испуганно глядели в пол, пытаясь устоять на дрожащих ногах. Боясь произнести хотя бы одно слово.
И не зря.
— Простите, сэр, ― виновато начала какая―то девушка, ― если бы вы сказали раньше…