И тут Вениамин поймал себя на том, что уже поставил себя на одну доску вместе с ними, со своими компаньонами, и ищет запасной ход не только для себя, но и для них…
Утром его разбудил Сергей. Был он взбудоражен.
— Дрыхнешь, а главные дела без тебя происходят!
— Что случилось?
— Я не знаю — случилось или нет. Но на моих глазах это первый раз. Шагай на корму, к своей капусте.
Вениамин поднялся на палубу. Теплоход прижимался к причалу, а над причалом, над теплоходом нависала мрачная сопка, срез которой расчерчивали косые серые и черные каменные пласты. Это походило на памятник молниям. Серо-мутные тучи ползли низко, рвались о вершину сопки. Зябкая была картина. Какие-то люди суетились на причале, быстро поднимались по трапу на борт судна, проходили мимо боцмана и направлялись на корму. И оттуда шли люди, не по-летнему тепло одетые, с сумками или просто со свертками.
Вениамин поднялся на корму. Здесь было много народу с берега. Брезент со штабеля полусдернут. Кочаны из ящиков летели через борт на причал, а с причала в ответ неслись какие-то комочки. В толпе на корме блестела лысина Ивана Филипповича, возвышался надо всеми Рулин.
Ничего не понимая, Вениамин подошел ближе и чуть не ахнул. На причале одни заталкивали кочаны в сумки, другие уже уходили с капустой под мышкой, третьи выискивали камешки, заворачивали их в трешки и пятерки и швыряли наверх, на корму. Эти денежные комочки ловил Иван Филиппович, подбирал их с палубы и торопливо заталкивал в карманы. Затем снова бросал на причал кочаны. На лице Ивана Филипповича было всегдашнее его благодушие. И Рулин вполне спокоен. Люди к нему сами подходили, совали деньги. Он небрежно пихал их в карман и выдавал из ящиков капусту…
Что-то тут не вязалось… Как ему объяснили во Владивостоке, капусту нужно было доставить в поселок Провидения и сдать в местную контору «Морторгтранса». А тут шла беззастенчивая частная торговля. Вениамин беспомощно оглянулся. Сзади стоял Сергей и мрачно на все это смотрел.
— Мы что, уже прибыли? — спросил Вениамин.
— Кой черт! Это же Эгвекинот.
Вениамин не знал, что делать. Пришло в голову, что он в подобную ситуацию уже попадал, где-то примерно так же было, когда через головы в очереди передают полные сумки. Прямо при тебе, стоящем рядом. Для других, значит, есть, а для тебя — фигу. Не свой, значит. И чего больше в такую минуту хочется — закричать, обозвать или быть своим, без нервов иметь все, — непонятно. А делать что-то надо. Или — или…
Вениамин повернулся к Сергею:
— Ладно, ты иди, я постараюсь разобраться.
Сергей молча ушел. Вениамин стал проталкиваться к Рулину. Отец-командир, увидев его, повернулся к борту, негромко позвал:
— Эй, Иван Филиппович!
В этот момент раздался басистый радиоголос капитана:
— Вахтенный, прекратить доступ посторонних на судно. Очистить палубу. Боцман, палубную команду — на швартовые…
Иван Филиппович, тоже заметив Вениамина, вмиг пошел к нему, засиял, замахал руками:
— Товарищи, товарищи, ну как вам не стыдно, ну что вам здесь — частная лавочка? Слышите, что сказал капитан: очистить палубу! Давайте, дорогие, давайте…
Корма быстро пустела, Вениамин подошел к Рулину. А сбоку уже рассыпался Иван Филиппович:
— Понимаете, Веньямин, спали мы еще, а судно причалило. Будит нас боцман и говорит: «Беда! Народ с берега прорвался, увидел капусту, требует». Мы с Владимиром Федоровичем сразу сюда. А капусту-то уже вовсю оприходывают. Что ж тут делать? По головке за это не погладят, за недостачу-то из своего кармана придется платить. А чем? Чем, к примеру, вы будете платить? Вот и стали спасаться…
— И почем? — вырвалось у Вениамина.
— Да так, — замялся Иван Филиппович, — по рублю за кочанчик. А что прикажете? Вот в Провидении как прижмут, еще красивее ахнете. Да и вовсе мы немного продали. Незаметно даже для такого количества.
Складно получалось у Ивана Филипповича. Словно было заготовлено заранее. И ящики пустые разбросаны…
На плечо Вениамина легла рука Рулина.
— Пойдем, Вениамин, успокойся. Ничего страшного не произошло. Народ северный, оголодал за зиму без витаминов, вот и не жалеют лишнего рубля. Да и что им здесь рубль — тьфу! А для нас, в самом деле, будет накладно. Нет здесь воров, не ищи. Ни среди нас, ни среди них. Пойдем. Дело житейское.
И Вениамин послушно пошел. Все произошло слишком неожиданно, чтобы он мог понять. Он не успел еще все осмыслить, а Рулин уже выдавал новую информацию. Мол, они во Владивостоке закупили немного капусты на свои деньги, чтобы иметь чуть-чуть навара. А тут непредвиденное. Но ничего, эту нехватку они восполнят своей капустой, вот все и сойдется. Никто не пострадает, ни государство, ни они. Ведь любой имеет право продавать огородную продукцию, никому это не воспрещается. По стране ездят тысячи экспедиторов, все ли они честно делают свое дело? Вон с Кавказа сколько вина везут, и ничего… Другое дело, если так зарываться, как те, на помидорах, — слыхал, наверно? Главное, ничего не бойся, никто ничего не узнает, а лишний рубль лишним не будет, пригодится в твоем тощем студенческом бюджете…