Утром, когда Генка проснулся, Олифера не было. Генка вскочил, быстро натянул сапоги, плащ и спустился по лестнице. Но Гудкова не догнал. У мостка — большого дерева, занесенного поперек промоины, там, где у воды кончалась тропка среди тальника, — одна ветка была сломлена. Вокруг под ударами дождя танцевали узенькие серебряные танцорки, а по зеленым изнанкам поникших листьев этой ветки капли стекали медленно и тяжело.
На чердаке Генка обнаружил то, что в спешке не заметил. На брезенте, где спал Олифер, желтела кучка крупных помидоров, в целлофановом мешочке была молодая картошка, лежало что-то завернутое в газету. А рядом — записка: «Геннадий, не забудь проверить наш вал. Если подмывает, забей колья глубже. Может, что и выйдет из этой затеи. Возвращайся домой. Олифер Гудков».