— Как это низко, — проговорила Полина.
— Брось, не будь ханжой. Дай своему парню немного расслабиться, — нагло улыбнулся Андрей.
— А видеокамеры устанавливают для таких извращенцев как ты, которые любят подглядывать, да? — с вызовом бросила Поля.
Андрей неестественно рассмеялся, но вся его поза показывала, как он напряжен — замечание Полины явно задело Мерзавца.
— Что тебе от меня надо? — уже тише спросила Поля, пытаясь понять правила этой дурацкой игры.
— Потанцуй для меня… — так же тихо и серьезно ответил мужчина. — Ты ведь за этим пришла в клуб? Так что жаловаться не на что… Вот только у тебя будет единственный зритель…
— Я не хочу, — твердо возразила Полина.
— Подумай, прежде чем отказываться. Все твои «не хочу» могут болезненно отразиться на парне. В прямом смысле этого слова, — зловеще предупредил Андрей, переводя взгляд с Полины на экран.
— Что я тебе сделала? — прокричала вдруг испуганная Поля, нарушая данное себе ранее обещание. — Ничего! Ничего! Прошу, просто оставь меня в покое!
Андрей вдруг быстро пересек комнату, оказавшись в опасной близости от девушки, и схватил её за предплечья. Но заметив, как болезненно она поморщилась, тут же ослабил хватку и прокричал, демонстрируя, как мало осталось от его показного самоконтроля:
— Сделала! Сначала раздразнила мой аппетит, пробралась в голову, а потом продинамила! Да ещё и выставила меня наглым домогателем, а ведь ты и сама была не против моих поцелуев и ласк! Я чувствовал твоё желание, твой отклик! Но ты бросила мне вызов, и теперь для меня это дело принципа, ясно? И пусть я не могу целовать тебя, но я могу смотреть. Так что давай! Начинай! И постарайся, как следует!
Он отпустил Полину и направился к своему креслу, которое резким движением выкатил на середину комнаты и уселся в него, заложив ногу на ногу. Он проделал какие-то манипуляции с пультом, и вдруг наступила тишина, а потом чувственная ритмичная музыка наполнила собой каждый уголок погруженной в полумрак комнаты.
Девушка сжала кулаки. Кажется, Мерзавец просто не оставил ей выбора. Кто знает, что он может сделать с Валентином. И даже мысль о возмездии деда, которое неизменно последует, если она или Валентин пострадает от рук нахала, не вселяла мужества.
— Подавись, больной ублюдок! — крикнула Поля и резко повернулась к мужчине спиной, качнув в такт мелодии бедрами.
Девушка представила, что находится в помещении одна, и это не вип-кабинка ночного клуба, а её уютная спальня, да и танец — не что иное, как её привычные пляски для поднятия настроения или обычный ритуал примерки нового платья. Она закрыла глаза, постаралась отрешиться от всего происходящего и проникнуться завораживающими переливами кларнета, органично вписанными в ритмичные басы гитары и ударных. Уставшее тело легко откликнулось на её мысленный призыв, и девушка принялась изгибаться, вращать и покачивать бедрами и водить по телу руками в такт музыке.
В какой-то момент Полина открыла глаза и с вызовом посмотрела на мужчину, который сейчас напоминал хищника, притаившегося в засаде. Его взгляд, медленно скользя от роскошных волос до изящных щиколоток, обмотанных черными кожаными ремешками, прожигал насквозь, он буквально пожирал её глазами, и, казалось, стоит только дать мужчине ложку, как он съест её в один присест как кремовый десерт.
В душе девушки боролись два противоречивых чувства: довольство собой вперемешку с неким злорадством над терзаниями мужчины и подсознательный страх перед тем чувственным обещанием, что она читала в его потемневших глазах.
Андрей не мог отвести своих глаз от аппетитного тела, что эротично извивалось перед ним, он боялся моргнуть, чтобы не упустить ни единой секунды этого эксклюзивного представления, боялся дышать. Мысленно он уже раздел девушку и раз десять поимел её в самых разных позах: в кресле, на полу, у стены… Желание разрывало его тело на части, стучало набатом в висках, сердце рвалось из груди, но он лишь продолжал судорожно сжимать подлокотники кресла и смотреть на Полину. Это было похоже на пытку, сладкую, добровольную пытку: видеть её и не сметь коснуться.
Но вот Полина в очередной раз повернулась к нему спиной и подняла руки вверх, отчего легкая ткань её платья заскользила по бедрам до самых ягодиц, очерчивая их округлую идеальную форму, но не обнажая, заставляя Андрея томиться в клетке своих безумных фантазий.
Он не выдержал, просто не смог больше. В два прыжка оказавшись рядом с девушкой, Смолкин застыл за её спиной, вдыхая аромат женского тела, смешанный с её духами, напоминающими запах озона после летнего дождя. Этот ненавязчивый аромат преследовал его со дня их первой встречи, но тогда он не мог понять, откуда взялись воспоминания о нем.