— Какие? — проговорила Поля, изо всех сил стараясь, чтобы звенящий голос не выдал охватившего её тревожного волнения.
— А ты сама посмотри, — гостья протянула девушке свой телефон, на экране которого красовалась фотография — расслабленный, с закрытыми глазами после бурного секса Смолкин и довольная собой, полуобнаженная Милена рядом у его ног.
Полина не заметила, как разжала пальцы, роняя на пол дорогой гаджет. На миг ей даже показалось, что она держит не телефон, а гранату с выдернутой чекой, от которой ради своего спасения она должна поскорее избавиться. Голова закружилась словно её огрели по затылку чем-то тяжелом, ноги стали ватными, а сердце на миг замерло, чтобы с удвоенной силой застучать где-то в ушах.
— Эй, ты чего? — зашипела гостья, подняла телефон и принялась отыскивать возможные повреждения.
Убедившись, что всё в порядке, она сочувствующим голосом заговорила снова:
— Знаешь, ты могла бы и догадаться… Андрей втерся к тебе в доверие, только чтобы твой дед оказал его боссу какую-то услугу.
Полина ухмыльнулась: она даже знала, какую именно, а ещё знала причину, по которой Смолкин безропотно выполняет команды Арчакова как преданный пес. Ведь в их криминальном мире действуют свои законы. Милена всё продолжала:
— Он никогда не воспринимал тебя всерьез. Ты слишком молода и не опытна, а Андрей — мужчина с фантазией и горячим темпераментом, понимаешь? Ему с тобой скучно.
В это тоже было легко поверить. К сожалению, Поля и сама не раз думала о том, что не соответствует всем запросам Андрея. А затем к своему стыду вдруг вспомнила, что каждый раз на их близости настаивала именно она, и очередная деталь встала на своё место в пазле, показывая общую картину, которую раньше Полина по своей наивности не замечала.
— Каждый раз уходя от тебя, Смолкин возвращается ко мне. Он рассказывает, как провел время с тобой. Должна признаться, что сначала я принимала правила этой игры, потому что люблю его, но в какой-то момент мне стало так жаль тебя, что я пришла даже несмотря на то, что могу этим навлечь на себя его гнев…
Наверняка, и адрес Полины Милена узнала от Андрея, ведь он всё рассказывает ей…
Гостья снова открыла рот, чтобы выплеснуть на девушку очередную порцию лжи, хорошенько сдобренную ядом и показным сочувствием, но Поля перебила её.
— Да, да, я поняла, — проговорила она, находясь словно во сне. — Спасибо… А теперь иди…
— Ты знаешь… — Милена всё никак не могла остановиться, на ходу придумывая новые и новые подробности.
— Уйди, пожалуйста! — вдруг крикнула Полина, не в силах больше сдерживать рвущееся наружу с потоком слез отчаяние. — Ты победила! Довольна? А теперь убирайся!
И рыжая красотка, скорбно вздохнув, вышла из квартиры, едва пряча злорадную улыбку. Всё оказалось проще, чем она думала.
Сразу после ювелирного, где Андрей долго и нудно выбирал кольцо для любимой, мужчина заехал в цветочный магазин и купил огромный букет пионовидных роз, чувствуя себя при этом последним влюбленным дураком на планете: он ещё никогда не дарил девушке цветы и даже как будто тушевался.
— На колено точно становиться не буду, а то ещё блевану розовым конфетти от этой романтичной мимишности, — проворчал он, садясь в машину.
К дому Полины Смолкин подъезжал с грохочущим сердцем. На нужный этаж буквально взлетел, позвонил в дверь и с волнением принялся ждать, в уме подбирая наиболее удачные слова для своего предложения. Если Полина откажет ему сейчас, он вряд ли сможет повторить этот подвиг.
Поля открыла дверь через пару минут, и в первое мгновение Андрей не узнал девушку: перед ним стояла разъяренная фурия со сверкающими глазами, которые метали молнии, грозя испепелить любого, без единого шанса на спасение. Её каштановые волосы в беспорядке рассыпались по плечам, и мужчине показалось, что из этой непослушной копны на него сейчас кинутся маленькие змейки в духе Медузы Горгоны. Ладони, сжатые в кулаки, были приподняты почти в боевой стойке, и Андрей от греха подальше прикрыл букетом своё самое уязвимое место.
— Поля, я могу всё объяснить, — начал он, не догадываясь, что с каждым словом только ещё больше распаляет девушку.
— А что тут объяснять? — прошипела она, едва сдерживаясь, чтобы не впиться ногтями в красивое лицо предателя, которому хватило наглости заявиться к ней.