Сегодня Саймон не мог заставить свой ум повиноваться. В безудержном беге мыслей, хотелось ему того или нет, он не мог избежать воспоминаний об Эл. Во всем Ларю она была единственным человеком, кому было до него дело. Гас заботился о нем, когда не был слишком пьян, но чувства свои всегда выказывал скупо. Грубоватыми шутками, которыми они с Саймоном обменивались наедине, или отрывочными похвалами.
Зато преданность Эл не нуждалась ни в каких тонких интерпретациях. Саймон мог рассчитывать на нее всегда. Это было для него так же привычно, как воздух, которым он дышал, и ее постоянная доброта воспринималась им как нечто само собой разумеющееся.
Но с тех пор как он покинул Ларю, больше ничто не казалось ему само собой разумеющимся.
Он загородил ладонью глаза, щурясь на обрамляющие долину травянистые холмы. Солнце зажарило их в цвет червонного золота. Красивый дом, в котором выросла Эл Кент, был виден с шоссе. Возвышаясь на скале, в зеленом пышном оазисе, он всегда смотрел сверху вниз на ветхий дом Гаса в глубине лощины.
Теперь Кент-Хаус превратился в изысканный отель. Саймон узнал это случайно, перелистывая «Желтые страницы». Эл стала хозяйкой одной из модных гостиниц на северо-западном побережье. Реклама гласила:
Кент-Хаус. Очаровательный отель «Ночлег и завтрак» уютно устроился на склоне холма, с видом на Ларю-Ривер… Это подлинный рай для тех, кто любит рыбную ловлю и путешествия на плотах по мелководью… Захватывающий вид из окон каждой комнаты… Два часа езды до Портленда – и что ни поворот, то достойные восхищения живописные окрестности… «Континентальный завтрак»[1] – всю неделю. Отдельного упоминания заслуживает прекрасная выпечка, не говоря уже о главном кондитере, хозяйке гостиницы – Эллен Кент. Фуршеты, устраиваемые ею в уик-энд, внушают благоговение и…
Восторженная рецензия изощренных писак. Лихо, черт подери!
Саймон задумчиво смотрел вниз, на пеструю зеленую чашу долины. Из тех лет, что Эл прожила здесь, больше половины прошло без него – напомнил он себе, наверное, в тысячный раз. Она могла забыть его. Эллен Кент. Она по-прежнему носила свою девичью фамилию, хотя в наши дни это ничего не значит. Она могла выйти замуж за какого-нибудь парня по фамилии Скраггс или Липшиц и сохранить свою в целях бизнеса. У нее, поди, уже есть шумная ватага ребятишек и спортивный фургон на легковом шасси.
Если так, то правильно сделала. Хотелось только надеяться, что ее избранник, кто бы это ни был, заслуживал той любви, какую она способна дать, больше, нежели он сам шестнадцать лет назад.
Саймон вспомнил ту ночь, когда он убежал. Интересно, мечтала ли Эл о той ночи так же, как до сих пор мечтает он? Тогда он шел сказать «до свидания» другу, а оказался в объятиях любовницы. В урагане адреналина и необузданных желаний.
Тогда он взял ее девственность. Воспоминания намертво врезались в его ум. Со всей остротой, в мельчайших деталях.
Налетевший ветер положил конец этим размышлениям, внезапно нагнав стаю синих, как кровоподтек, туч. Разумеется, его возвращение в Ларю должно ознаменоваться грозой, подумал про себя Саймон. Непременно.
Надев шлем и защитные очки, он на полной скорости рванул в город.
Изменений было не так уж много. Длинная узкая улица вытянулась еще больше за счет чудовищного количества розничных магазинов, свободно плавающих в океане многочисленных гигантских автостоянок. На месте закусочной «Твин-Лейкс» появился салон видео. Летний театр для автомобилистов заменил многозальный кинотеатр.
Саймон перевел взгляд на холм, где когда-то находились конюшни Митчелла. Они так и не были восстановлены после пожара. За их счет расширили площадку гольф-клуба. Теперь там была ровная ухоженная лужайка, полого спускающаяся к реке. Какой-то частью своего сознания Саймон все еще ожидал увидеть чернеющие руины. Следствие легкомыслия и нелепейшей ошибки, что по воле судьбы вышвырнула его из этого города, без вины виноватого.
Воспоминания по-прежнему были предельно живы. Компания подростков, устроившись за конюшнями, пьет пиво. Его микроскопические пузырьки сделали свое дело. У Эдди и Рэнди родилась блестящая идея устроить фейерверк – пострелять петардами. В августе, когда весь лес и город вместе с ним могли взлететь на воздух. Не приведи Господь, если бы это случилось. Но тогда, на их счастье, по чистой случайности сгорели только конюшни.
Ослы безмозглые! Они даже не заметили, как начался пожар. Все уже наполовину спустились с холма, когда Саймон почувствовал на коже затылка привычные мурашки – предвестник нависшей беды. Он оглянулся и увидел зловещее тусклое свечение, окутанное клубами дыма. Но ни один из его так называемых друзей не вернулся вместе с ним к конюшням, чтобы выпустить лошадей. Он делал это один. Ощущение ядовитого удушливого смрада в горле и пронзительный крик обезумевших лошадей преследовали его во сне многие годы.
Саймон поднял глаза на хмурое небо. У него еще была пара минут, чтобы успеть в «Шоппинг карт», купить что-то из моющих средств, а также поспрашивать о прачечной и отеле. Пора привести себя в божеский вид и вести себя как все здравомыслящие люди. Правда, в прежние времена какие-либо усилия в этом направлении ни к чему не приводили. Но чем черт не шутит – почему не попробовать?
Вдруг теперь повезет и никто его даже не узнает.
– Ты слышала новость, Эллен? Саймон Райли снова в городе!
Пегги энергично провела по сканеру коробкой яиц и упаковкой сладкого перца. Тем временем проницательные глаза кассирши с жадностью следили за реакцией покупательницы.
Эллен придала лицу выражение вежливого интереса.
– В самом деле?
Пегги была неглупым человеком. Губы ее изогнулись в торжествующей улыбке.
– Я видела его собственными глазами. Он теперь заделался байкером! Такой здоровенный, грязный и потный. Одет в черную кожу, как ангел ада, и волосы аж до лопаток. На месте твоей матери я, наверное, тоже вздохнула бы с огромным облегчением, когда он исчез. От парня и тогда были одни неприятности, а сейчас, похоже, его появление грозит бедой. И главное, после всех его скверных дел, ну… я имею в виду историю с пожаром, он еще имеет наглость…
– Тот пожар не был виной Саймона, – строго сказала Эллен.
Пегги бросила на нее презрительный взгляд.
– Ох уж эти мне разговоры! Ладно. С тебя тридцать два семьдесят девять.
Эллен протянула ей деньги, стиснув зубы. Она допустила ошибку. Попалась на крючок с наживкой. Пегги, с ее нюхом ищейки, легко улавливала слабые места людей. Защищать Саймона сейчас было бессмысленным занятием, как, впрочем, и всегда.
Поэтому Эллен схватила свои сумки и зашагала из «Шоппинг карт», ограничившись вежливым кивком на прощание. Туман, оставшийся после недавнего грозового ливня, сомкнулся вокруг нее подобно удушающим объятиям. Она огляделась, растерянная и озадаченная. Где она припарковала свой пикап?
Саймон Райли снова в Ларю. Сердце ее отозвалось глухим стуком, лицо сделалось горячим и потным. Ей стало как-то нехорошо.
Уфф! Вон он, ее пикап! В самом начале квартала. Она предпочла оставить автомобиль в тени, перед страховым офисом, вместо залитой солнцем стоянки «Карта». Рациональный выбор. Она вообще разумная женщина.
Нужно всегда это помнить. И так держать.
Ведь не думала же она о Саймоне Райли все эти годы. Сны не в счет. Даже те лихорадочные, эротические сны. Здесь, в конце концов, следовало признать свое поражение. Но с другой стороны, она их не выбирала, и потому нечего себя осуждать за них.
Ни за них, ни за мысли, которые появлялись всякий раз, если она не занимала себя каким-то делом. Да и сами мысли были уже не столь неприличными, как раньше. Она много работала, жизнь ее была полна разнообразных интересов, и, конечно, в ней важное место занимал Брэд, ее близкий друг. Нет, не друг. Жених, решительно поправила себя Эллен. Вот уже две недели он был ее женихом. Кстати, очень приятный жених. И оставалось не так много времени до того, как он станет ее мужем. Эллен ожидала прихода мягкого, успокаивающего тепла, которое должны бы сейчас навеять эти размышления. Но в природе, видно, что-то противилось этому, и никакого умиротворения не наступило.