Я застонала и попыталась отбрыкнуться.
Его руки крепко прижали меня к ветке толстого дуба.
- На дереве будет не мене интересно... Хочешь я буду снизу? - шепчет мой кошмар.
Силюсь открыть глаза, ударить... Но вместо этого руки обвивают шею ночного гостя...
***
Стоит лишь уснуть...
- Ждала?
- Да, - бормочу сквозь сон.
- Скучала?
- Нет.
- Сойдёт...
***
- Завтра ты войдешь в город.
Я сидела и смотрела в темноту. Пускай не видно ничего, но сидеть с закрытыми глазами не хотелось. Постоялый двор, где остановилась на ночь встретил грубостью и стальными шуточками владельца. Сейчас же сон на кровати сменился кошмаром. Не могу понять - схожу я с ума или все происходящее по ночам реально, происходит на самом деле.
- Нам надо поговорить, - обратилась к темноте.
Кажется, это был первый раз, когда я взяла инициативу в свои руки. Но сидеть и ждать очередного животного соития с этим хищником...
- Слушаю, - меня подтолкнули к беседе.
- Если вы сон, то должны знать все то, что знаю я... Не так ли?
- Возможно, - тихая усмешка.
Я продолжаю разгляжывать темноту и не вижу собеседника. Это нервирует.
- Тогда, - набиралась храбрости и потребовала, - Продолжите фразу: " Смерть это..." - предложила ему фразу папы-Рару.
Молчание.
- Вода это... - предложила продолжить фразу папы-Нурина.
- Земля небу...
Тишина.
Про воздух даже не спросила.
Шумно выдохнула.
- Вы - не сон.
- Это что то меняет? - ирония.
- Вы меня нашли? - на глаза выступили слёзы.
- Если бы я тебя нашёл, то взял бы в плен.
- Тогда это сон?
- Решай сама.
- Я запуталась, - уронила голову на ладони.
Собраться. Нужно собраться. Его ладонь скользит по спине, по позвоночнику. Я не дергаюсь, но и позволить ему это касание не могу - плавно отстраняюсь и пересаживаюсь подальше.
- Так зачем я вам?
- Угадай.
- Я ценная?
- Очень, - за этим словом скрывалось многое. Слишком многое.
- Я ценная пока живая, значит не умру, пока живы все четыре мои отца... Значит... Значит я должна просто двигаться вперёд, в город, должна спрятаться среди людей. Но почему среди людей? - размышляла вслух. - На дне, в пешерах, в мире полно мест куда не ступала нога человека.
- Твою силу легко разглядеть в чистом поле, но тяжелее в толпе людей.
Ясно. Хоть одна подсказка от этого...
- Мы всегда будем заниматься по ночам... Этим?
- Этим? - он передразнил.
- Как это называется? Соитие?
- В нашем случае просто секс.
Последнее слово отдавало грубостью, пошлостью.
- Другого названия нет?
- Между нам нет любви, - он ответил жёстко, словно я провинилась в чем то.
- Я вас и не люблю, я пап люблю, Шартэна и булочки...
- А меня, что испытывпешь ко мне?
Ненависть. Но повторять в лишний раз очевидное - не буду.
- Как вас зовут? - звать незнакомца ведь как-то надо.
Тихий смех перерос в хохот. Стало обидно.
- Не важно, забудьте! надеюсь все скоро закончиться...
- И что тогда? - смех оборвался и сменился плотоядным, хищным интересом.
- Тогда... Не знаю, но чётное слово, я никогда в жизни более не ступлю в города, никогда не буду навещать Шартэна, никогда не буду носить платья и спать в кровати.
- Предпоследнее особенно нравится.
Откинцла голову к потолку и пробормотала:
- А ещё я вас убью.
- Не стоит сообщать жертве о своих намерениях.
Его руки прывычным, уже знакомым жестом ухватились за ворот платья, пробежались по пуговкам, обнажая грудь, живот... Платье упало на бедра - я сидела, стянуть его ниже не получиться, пока не встану.
- Я определено схожу с ума.
- Тебе нравиться? - дыхание в макушку, ладони охватывают лицо.
- Это что то поменяет? - возвращаются ему его же фразу.
- А Шартэн говорит ты ребёнок... - губы скользят по виску.
- Детей не насилуют.
- Ммм... Какие слова знаешь...
Его рот накрывает мой... Поцелуй распаляет...
Обновление от 23.08.2017
Азраин
Побудить в ней страсть, затмить страх. Держа Асуну в своих объятиях я слышал, чувствовал трепетание маленького сердечка. Ей пол века, а искусством любви она не владеет совсем: дрожит, прикрывает ладонями нагую грудь, укорачивается от поцелуев. Эта невинность лишь сильнее оаспаляет страсть. Я с удовольствие заламываю её руки, подчиняются, сминаю её волю.
но игры мне надоедают. Целыми днями напролет я думаю лишь об дном - скорее бы ночь, а ночью никак не могу насытиться. Проблема, моя заноза в мозгу, моя Асуна...
Определённо мне нравится видеть, как розовеют её щеки, как трепещут ресницы, когда мои руки ласкают кожу. Мне бесспорно надо слышать её дыхание, стон и бесконечный шепот: "Не надо, прошу, ненавижу, ещё...".