— Своих, да, — прямо ответил он, — до чужих дела нет. В некоторых варданах у нас тоже неспокойно: древние роды вырождаются и совсем не слышат зова крови.
Превращаются в вас. — он произнес это «вас», как плюнул, — там власть к рукам прибирают наши племена Снежных. В тех местах творятся бесчинства: женщины приходят в наши земли сломанные и изувеченные. Так быть недолжно.
— Но вы же только что сказали до чужих женщин дела нет, — припомнила я его же слова.
— Все правильно. важна одна.
Я совсем запуталась и непонимающе уставилась на этого необычного мужчину с горящими глазами. Он улыбнулся.
— Мы однолюбы, — засмеявшись, уточнил он, — потому и важна одна.
— А остальные?
— Ценим. Заботимся. Бережём, — немного пафосно произнес он. — Надругательств не допускаем, так что зря ты испугалась нас сегодня, но твой страх понятен. Нам известно, что творится в ваших землях. У вас свободных женщин много в деревне?
Мужчина внимательно вглядывался в оконные и дверные проемы пустых заброшенных домов, тускло освещенных неполной луной. И это не могло от меня укрыться. Видимо, он понимал, что нас могут встретить совсем нежеланные гости.
— Женщин немало, — честно призналась я, — мужчин война да туман прибрали.
Мужчина хмыкнул, но более ничего не спросил. Завернув за полуразрушенный дом, мы выехали на нашу улицу. Вдали прямо посреди дороги светился одинокий огонек, и чем ближе мы к нему подъезжали, тем больнее на сердце становилось. У наших свалившихся ворот маячила одинокая тощая фигурка с маленькой свечкой в руках.
— Эмбер. — тихо позвала я.
Ответом мне было громкое отчаянное рыдание.
Не успел мужчина снять меня с седла, как ко мне подскочила зареванная, трясущаяся сестренка и буквально повисла на мне.
— Я по соседям бегала, — всхлипнула она, — но никто искать не пошел. Сказали, сегодня Туман особенно голоден. Тени бродят, — Эмбер давилась словами. — Я их просила, но никто не согласился. Не ходи туда больше, Томма, не ходи.
Я погладила сестренку по голове. А у самой ком в горле застрял.
— Я должна туда ходить, кролик. Видишь — живая я, меня выручили и даже домой привезли. Не плачь, лучше поблагодари моего спасителя, а то, что он о нас подумает.
Эм оторвалась от меня и глянула на моего провожатого, а потом, удивив даже меня, бросилась тому на грудь и разревелась еще больше. Мужчина впал в ступор, а потом как-то по-отцовски улыбнулся и чуть приобнял ее, успокаивающе проведя ладонью по спине. Было видно, что такое ему в новинку. В глазах разгорелся красный огонек и, может мне показалось, но воин был смущен.
— Спасибо, — шептала Эмбер, — я вам так благодарна. Вы наш герой. Спасибо вам.
Не удержавшись, я потянулась и поцеловала воина в щеку, окончательно его добив.
— Девочки… — как-то растеряно промямлил он, — ночь на дворе. Холодно, а на вас одежка тонкая. Заболеете.
— Да, конечно. — Эмбер. наконец, отклеилась от смущенного мужчины. И снова обняла меня, совсем как ребенок.
— В туман не ходите, — еще раз напомнил мужчина, — скажи отцу и брату пусть завтра с утра приходят на работу. С пустыми руками не уйдут. А где они, собственно?
Эм странно замерла, а потом тихо шепнула:
— За сараем, они не могут сейчас прийти.
Мужчина недоуменно пожал плечами, видимо, не поняв, чем там заняты мужчины, но тактично смолчал.
— Держите пока вот, — отвязав от седла холщевую сумку, он передал ее мне. — Идите в дом, девушки, холодно. Мне приятно было с вами познакомиться, красавицы.
Глава 11
Я мило улыбнулась. Да мы с Эм были очень похожи: обе синеглазые блондинки, только на личике сестры свои следы оставила болезнь.
Вскочив в седло, мужчина кивнул нам на прощание и исчез во тьме ночи.
— Томма, а он кто? — выдохнула Эм. — Странный такой.
— Северянин. сестренка. я на них выскочила. когда убегала от Тумана. Они, действительно, странные, и еще совсем непохожи на княжеских воинов. И правда, пошли в тепло, пока ты не простыла.
Переступив через валявшуюся калитку. мы отправились в дом. Вход слабо освещал факел, висевший над дверью. Взявшись за ручку. услышала скрип петель. Раньше я как то игнорировала то, что дверь нуждается в починке, а сейчас меня это встревожило. Здесь у нас, у самого тумана, все быстро приходило в негодность.
Дома, если их постоянно не латать, сгнивали за пару лет. Заборы и того быстрее.
Все говорили, что это проклятье этого места, что даже трава здесь чахнет скорее.
Вот так и наш дом всего за каких-то два гола, пришел в запущение.
— Надо ее смазать, — негромко пробурчала я. осматривая петли и косяки. — И порог снизу обновить, а то щели уже большие, все тепло выдувает.