Только ты меня и удерживаешь.
Плечи сестренки подозрительно передернулись.
— Не плачь, слышишь. С каким сердцем я уйду, зная, что ты плачешь?
Она подняла на меня взгляд. Иногда Эмбер поражала меня своей стойкостью и желанием жить. Просто дышать и радоваться мелочам. Солнцу, ветру, дождю, последней морковке. Бывало, мы с Лестрой злимся, решаем, что на ужин готовить, когда по полкам шаром покати. А Эм спуститься в кладовую, найдет пару картошин и какую-нибудь зелень пересушенную, и начинает рассказывать нам рецепт нового супа. Вроде вода да клубни растолченные в ней, а уже не так печально все кажется.
— Яне буду плакать, правда, — сестра улыбнулась. — Я сильной стану. Я останусь дома и сварю бульон, а ты зелени принеси и черемши побольше. Те кустики, что мы сажали, пропали. Мне кажется, это я на них влияю.
— Что за глупости? — выдохнула я.
— Не глупости, Томма, — оторвавшись от меня, сестра отправилась вглубь огорода, утягивая меня за собой.
Зайдя за сарай, я невольно бросила взгляд на три ухоженные могилки. Родители и младший брат.
— Вот смотри, за этими растениями я ухаживала. — Эм ткнула пальцем в чахлые кустики травы, — а вот к этим специально не подходила, — протащив меня чуть дальше, она указала на два куста щавеля. Видишь, какие они. Это я все гублю вокруг. У меня магия гнилая. Правильно Лестра про меня говорила: я плохая, черная.
Открыв было рот, чтобы возразить, я все же промолчала. Признаться, крыть нечем.
Кусты выглядели здоровыми и пышными.
— Я не знаю, что к чему. Эм, но, давай-ка, проведем эксперимент. Не ходи в огород, я сама поделю вечером эти кусты и рассажу. Если приживутся, значит, мы не все знаем о тебе. И видимо, дар твой не закрыт, а просто нами не понят. Но это не говорит о том, что он плохой, сестренка.
Глава 6
— Но ты же видишь, — возразила Эм.
— Вижу, — согласно кивнула я, — я вижу, что ты не маг земли и не целитель. Но в нашем роду разные маги были.
— Папа маг земли, мама целитель, — прошептала сестренка, — а я не пойми кто.
Я расслабилась и рассмеялась.
— Ну, так и я маг иллюзий, — напомнила я сестре, — мой дар тоже полезным не назовешь. Разве что умыкнуть у кого с огорода немного овощей да травы, прикинувшись бездомной собакой. Но это себе дороже: всех собак у нас еще в том году съели, знаешь, какая охота за мной начнется.
Эмбер тихо засмеялась, зная, что я вовсе не шучу. Последний раз, когда я в образе пса забралась в чужой огород, я еле ноги унесла. Меня саму чуть ужином не сделали. А по деревне потом еще неделю ползали слухи о том, что видали, как пес по огородам на задних лапах бегал и через заборы карабкался.
— Смешно тебе, а я тогда уж и с жизнью простилась. И главное ведь иллюзию не скинешь, сразу увидят, кто в огороде воровством промышлял, а потом репутацию не отмыть, как у кого пару морковок пропадет — мигом к нам бежать с обвинениями будут.
Эмбер рассмеялась еще звонче. А мне стало легче. Раз есть в нашей жизни еще место веселью, то не все потеряно.
Взглянув на небо, я заметила вдалеке надвигающиеся тучи.
— Пойду я, сестренка, а то опять вымокну вся. А ты пока потихоньку вылей воду из ведер и тазов, что за ночь с потолка собралась.
— У нас плесень по стенам, — напомнила мне Эм то, о чем я и думать боялась. Дом разваливался на глазах.
— Я видела. Топить лучше нужно, чтобы просохло.
Сестра встрепенулась.
— Может я все-таки веток у леса по собираю. Томма, это ведь не так опасно, если замечу что-нибудь, то убегу.
Я сурово глянула на нее и придала голосу как можно больше строгости.
— Эм, там, в тумане, и сама не поймешь, как забудешься. Там голоса и образы, там тени, за которыми приходят мертвые.
— Но, как же ты… — она пыталась настоять на своем.
— Я не знаю, милая, — перебила я ее и пожала плечами, — просто везет и все.
Развернувшись, я пошла уверенным шагом к своей корзине. Это пустые разговоры, и чем дольше мы будем развивать их, тем более богато будет работать фантазия сестры. Еще и правда, возьмет да и пойдет мне помогать. Где ее потом искать? Да и как она тащить-то ветки собралась? Она полупустое ведро еле поднимает.
Подхватив корзинку я обернулась и щурилась, наблюдая, с каким задумчивым видом за мною следует сестра.
— Эмбер, — она подняла на меня взгляд, — хочешь действительно помочь — свари поесть. Я приду голодная.