- Стой! Ты куда, подлый?
Дядя бросился к двери, но было уже поздно: Родион задвинул запоры.
Из кухоньки донеслись звуки погрома: там что-то громко лопалось, звенела разбитая посуда.
Дядя забарабанил в дверь ногами, обухом топора:
- Родька, открой, а то худо будет!
Родион схватил со стола баллон с самогоном, тяжелый, как снаряд, и с размаху бросил его на пол. Он глухо взорвался, забрызгивая вонючей жидкостью все вокруг. Опрокинул бидон с брагой, охладительное корыто со змеевиком, а самогон, набежавший в широкогорлый баллон, выплеснул в печь. Из жерла, как из пасти Змея Горыныча, дохнуло сине-зеленое пламя. Печь осела, раздавшись в стороны, а клокочущий бачок завалился набок.
Дядя рубил дверь топором, она должна была вот-вот рухнуть. Родион выскочил в коридорчик, взлетел на чердак. Он едва успел втащить лестницу наверх, когда дверь, штурмуемая Дядей, упала.
- Ну, Родька, я с тобой рассчитаюсь, гаденыш!
Перед печью горели бодылья подсолнечника. Дядя заплясал на них, пытаясь затоптать огонь, но из-под растоптанной кучи вышмыгнуло сине-зеленое пламя, шустро разбежалось по углам, и вся самогоноварня вдруг залилась призрачным голубым светом. Дядя сдавленно закричал, выдернул пустое ведро из-под лавки и выбежал. За его спиной взорвался баллон с самогоном, который Родион сбросил с чердака. За ним полетел второй, третий… Огонь перекинулся из кухни в коридорчик, фонтан огня, брызнул на чердак, через ляду - под крышу! Искристые огоньки золотыми белками поскакали по свисающим султанам камыша.
Давясь проклятиями, Дядя бешено вращал колодезный ворот, вытаскивая ведро с водой. Со двора к нему бежали жена и сын.
- Что случилось?! - кричали они.
- Ведра давайте! - взвыл Дядя. - Быстро ведра с водой!
- Папа, смотри! Огонь на крыше! - завопил Сенька.
- Ой, боже! Горим!! - ахнула мать.
Дядя обернулся: на коньке крыши халупы плясал красный петух, синий спиртовый огонь бил из двери. Бросил ручку ворота - ведро с плеском обрушилось вниз. Бессильно опустился у колодца, несвязно пробормотал:
- Теперь не потушишь… И Родька сгорит… Будет с него сухарик…
Сенька не сразу понял, но тотчас догадался, когда услышал грохот на чердаке: кто-то бил ногами в доски фронтона. Он схватил отца за плечи, закричал в страхе:
- Сними Родьку с чердака! Слышишь?!
- Попробуй сунься… Да он и лестницу туда поднял. - Дядя икнул, замотал головой.
Мать Сенькина пронзительно кричала, бегая вокруг халупы:
- Караул! Люди добрые, рятуйте!
Пожар разгорался. Красная грива огня поднялась над садом. Родион, видно, не мог пробиться к ляде и все колотил ногами по доскам фронтона, пытаясь их выбить…
Григорий выбежал из темного сада на свет, крикнул:
- Где Родион?
- Там он! Там! - Сенька показал на дымящийся фронтон.
Гудел и трещал камыш.
С чердака уже ничего не слышалось.
Григорий ринулся в клубящийся дымом и синим пламенем дверной проем.
- Гриша, куда ты?! Зачем? - закричал только что прибежавший Федя.
Следом за ним спешил милиционер.
- Там Родька… Это он поджег, - произнес Дядя со смешком. Он сидел у сруба, покачиваясь из стороны в сторону. - Сгорит Родька!… И пижон кудлатый…
Григорий выскочил из огня с Родионом на руках, споткнувшись, упал, надрываясь кашлем.
- Давай воды! - Федя стал сбивать с одежды Матюхина и Родиона пламя. Тушил, выговаривал лейтенанту милиции: - Я тебе наказывал: давай накроем!… А ты - мало улик. Вон сколько улик! Вишь, каким огнем все пылает?
И тотчас, будто в подтверждение его слов, на чердаке бухнула серия взрывов - это взорвались оставшиеся баллоны с самогоном. Столб сине-зеленого пламени взметнулся ввысь.
Григория и Родиона облили водой из ведра. Подбежала Мария, рухнула на колени перед сыном, взяла его лицо в руки, силилась что-то сказать, но не смогла, Родион застонал, зашелся кашлем. Григорий, держась за голову, встал.
- Товарищи, ведите их к моей машине, она на выгоне, - приказал милиционер. - Скажите шоферу, пусть везет в больницу.
Григория подхватили под руки, повели. Понесли и Родиона.
Утробный взрыв потряс халупу снизу доверху. Передняя стена вывалилась наружу. Раздувшийся бачок с оторванной крышкой дымился на печи, будто ствол мортиры.
- Вот это гаубица! - сказал Федя. - Разбегайся, народ, сейчас еще гухнет!
Пожарная автомашина, воя сиреной, вломилась сквозь штакетник во двор. Побежали пожарники, разматывая шланги.
- Вовремя успели! - насмешливо произнес Федя. - А самогон надо молоком заливать, не водой. Да и отлетела уже душа Змея Горыныча!
В толпе засмеялись.
- Давай напор! Давай сильней! - перекликались пожарники, заливая пожарище из брандспойтов.