- Родька навел порядок раньше нас, - сказал Федя милиционеру.
Тот, не ответив ничего, подошел к Дяде, сидевшему у колодца.
- Ну и наварили вы самогону, гражданин! Все село можно было отравить. Так что привлечем вас к уголовной ответственности. Идите отсыпайтесь, завтра на свежую голову поговорим.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Григорий проснулся и с усилием оторвал от подушки голову. Она была полна треска и гула. «Хорошо, что бинт стягивает ее, а то бы, наверное, раскололась!» - подумал он.
- Крепкий у тебя череп, парень! - восторженно сказал, ему хирург, обрабатывавший рану. - Отделался ты, дружище, легким сотрясением мозга.
Ударился он на чердаке, когда бежал с Родькой на руках к ляде. На чердак он легко забрался и без лестницы - пригодились навыки морского пехотинца, но оттуда едва хватило сил спустить задохнувшегося парнишку.
Григорий приглушенно прокашлялся: до сих пор дыхание отдавало камышовым дымом.
Родион лежал навзничь на соседней кровати, на шее у него краснели пятна ожогов. Надломилось что-то в душе у парня. Проведывали его каждый день и мать, и бабка, и ребята, но он лежал, неподвижным взглядом упираясь в потолок, и молчал. Ничто не могло вывести его из этого состояния, несмотря на старания Григория.
Наведывался к Родиону и отец, однако в палату не заходил, выстаивал во дворе, под окном. Андрей перешел жить в. новый дом. Не пил, был трезвым.
- Ну, братишка, вставай, хватит валяться, - Григорий тронул Родиона за плечо.
- Не хочу. В голове кружится.
- Это пройдет, только заставь себя подняться.
- Не могу.
Матюхин подошел к окну, откинул плотные шторы и отшатнулся: яркая, чистая белизна ударила в глаза так хорошо и радостно, что сразу забылась боль и легче стало дышать. Все было белым-бело. Снег, наверное, шел всю ночь и сейчас в безветрии продолжал падать хлопьями.
- Родя, глянь! - воскликнул Григорий. - Встань, посмотри, какая красота… - И замолчал.
Под окном стоял Андрей, облепленный снегом, едва различимый на белом фоне. Очевидно, он долго ждал, пока кто-нибудь покажется в окне палаты.
Увидев Матюхина, Андрей шевельнулся - снег осыпался с него. Робко он махнул рукой, то ли вызывая Григория, то ли прося позволения войти.
- Родя, отец пришел, - сказал Григорий. - Позвать?
Родион вскочил с постели, сжав кулаки, вскрикнул:
- Не надо его! - И закашлялся. - Не надо… Гриша.
- Как хочешь, тогда я к нему выйду.
Григорий показал Андрею знаками, мол, жди меня, и, набросив халат, вышел на больничное крыльцо. Гребя ногами по рассыпчатому, глубокому снегу, Андрей приблизился, ищуще вглядываясь в глаза Матюхина.
- Прости, Гриша… Ты сына спас, а я тебя… - Лицо его искривилось.
- Ничего, ничего, Андрей, ладно, - поспешно сказал Григорий. - У меня прошло. У меня ничего, все в порядке. А вот у него, - и показал большим пальцем через плечо на окно палаты, - а вот у Родьки не проходит.
Андрей мял шапку дрожащими руками. Голова его покрывалась снежными хлопьями.
- Я понимаю, Гриша… Понимаю… - говорил он негромко и прерывисто. - Но прошу тебя, скажи ему… Я же за него, против Дяди! Пусть не думает иное… Я же выпивши был… Дурной был!… Не против своих я - так и скажи ему… Попроси его, Гриша… Пусть в окно выглянет. Мне бы только посмотреть на него… Душа болит…
Сгорбившись, Андрей побрел по снегу под окно палаты.
Григория охватила такая жалость к нему, что он уже готов был вернуть его, позвать в палату, но тут же отказался от этой мысли: неожиданное появление Андрея могло пойти во вред Родиону. Ну что бы сделать для того, чтобы хоть немного вытолкнуть мальчишку из темного тупика, сблизить его с отцом, который тоже мучится, переживает, боится потерять сына?! Чувство вины приводит его под окно палаты, заставляет выстаивать на ветру и морозе…
Вернувшись в палату, Григорий присел к Родиону, повернул его к себе:
- Родя, братишка, отец хочет поговорить с тобой.
- А я не хочу говорить с ним!
- Ну ты пойми, Родя…
- Не могу! - Родион даже застонал.
Он сел на кровати, закрыв лицо руками. Григорий поднялся, посмотрел за окно. Андрей все так же неподвижно стоял на месте: он все еще надеялся увидеть сына.
- Послушай, Родя! - Григорий остановился перед ним, потряс за плечи. - Ведь отец же за тебя и тогда был, а не за Дядю. Слышишь?! Только он вышел из себя… Ну, пьяный был… Что ты ему тогда наговорил?… Не против своих он!… Тебе это понятно? Ну хоть выгляни в окно - отец хочет увидеть тебя.
- Не хочу, - упрямо ответил Родион.
- Родя, он давно ждет!… Братишка, ну что ты мне душу рвешь?! Подойди к окну, прошу тебя!
Родион с жалобным упреком посмотрел в глаза Григория и протянул руки к нему, приподнимаясь. Григорий помог стать на ноги, чуток подтолкнул. Родион медленно подошел к окну, схватился за подоконник.