Выбрать главу

— Беги на балкон, прикрою.

Яша удивленно глянул на брата: как же можно бежать, если командир далеко от двери, ему не пробиться к балкону?..

Тамара нащупала Яшину руку, железно сжала его кисть своими горячими тонкими пальцами, блеснула угольно-черными глазами в его глаза. То ли послышался Яше ее голос, то ли вправду она прошептала: «Беги, Яшко!..» И вслед за ее голосом Яша услышал голос отца: «Алексей сможет… а ты…», и Фимки, как тогда, после чтения письма Зигмунда Дуниковского: «Что за парень! Все на себя взял, никого не выдал», и Лены: «Я бы такого навек полюбила… Мне с тобой, Капитан, ничего не страшно»… Голоса накатывались, перехлестывали друг друга, как волны в шторм… «Беги, Яшко!» — услышал он горячий шепот Тамары у самого уха.

— Ты же сказала: надо, как Данко, — почти громко ответил ей Яша. — Надо спасать…

— Кто здесь Яков Гордиенко?! — громко и угрожающе снова спросил оловянноглазый капитан.

Яша посмотрел на товарищей. Бадаев спокоен: конечно же, обычная проверка документов. Тамара Межигурская стоит рядом, внимательно смотрит на Яшу. Яше кажется, что губы ее шевелятся, беззвучно повторяя: «Как Данко!.. Как Данко!..» Нет, Яша не может ради своего спасения жертвовать Бадаевым… Тамарой… Алексеем… Нет, не может! Он вырвал руку из Тамариных пальцев и сказал твердо и громко:

— Я Яков Гордиенко.

Яша сам не узнал своего голоса: грубого, мужского, сильного… И сразу стихли все голоса. И Фимкин, и Ли, и отца… Такая в доме тишина, что слышно, как за дверью кто-то нетерпеливо щелкает затвором винтовки… А документы в порядке. И комендантский час еще не наступил, опасаться Бадаеву нечего!

— Я Гордиенко! — повторил Яша и шагнул от балкона.

Алексей и Межигурская невольно шагнули вперед, будто хотели закрыть собой Яшу от кинувшихся к нему навстречу фашистов.

Бойко ойкнул и закрыл глаза руками.

— Не пугайтесь, Петр Иванович. — Яша раздвинул руками Алексея и Межигурскую и еще раз шагнул вперед. — Вы-то здесь ни при чем. Откуда вам было знать о моих делах?..

— Имею приказ арестовать вас! — рявкнул капитан. — Друмеш!

Друмеш — долговязый, носатый и черный, как грач, локотенент — подскочил к Яше с наручниками. Он торопился, замок наручников никак не закрывался.

— Спокойно, локотенент, — усмехнулся Яша. — Слово пижона, не убегу.

— Вы кто таков? — повернулся капитан к Бадаеву. Бадаев не спеша доставал документы из внутреннего кармана. Самое главное — спокойствие. Надо отвечать негромко, с достоинством.

— Это мой гость, господин офицер, — захлебываясь от страха, пролепетал Бойко. — У жены именины, день рождения.

Бадаев подал капитану паспорт.

— Носов, Сергей Иванович? — спросил офицер, заглянув в документ.

— Так точно, господин офицер, — подтвердил Бадаев.

Аргир полистал паспорт.

— Где родились?

— Из рязанских, господин офицер.

— Где работали?

— В артели гужевого транспорта, господин офицер. Капитан что-то буркнул и вернул Бадаеву паспорт. У Яши сухим блеском сверкнули глаза: «У-у, жабы! Можете со мной теперь что угодно делать, главное — Бадаев спасен! Спасен Бадаев! Вы еще узнаете на своей шкуре, что это значит!.. Ли тоже обо мне узнает. Уж Фимка-то потом все ей расскажет, как было!.. И Тамара не пожалеет, что рекомендовала меня в отряд!..»

— Кто такие остальные? — спросил у Бойко капитан.

Петр Иванович, кажется, тоже начал приходить в себя — гроза миновала! Показал на Алексея:

— Это брат Якова Гордиенко. Живет у меня.

— Ясно, — капитан даже не стал смотреть Лешкины документы. Сашины и Тамарины тоже.

— В той комнате — моя жена, — доложил Бойко.

— Хорошо, — сказал капитан. — Попрошу всех одеться. Надо пройти в полицию, оформить протокол об аресте Якова Гордиенко. Это ненадолго, господа. Потом можете отмечать свои именины.

Автоматчики вывели Яшу в коридор. Офицеры, просто так, для порядка, ощупали карманы задержанных мужчин: все в порядке, оружия нет. Только локотенент, обшаривавший карманы Яшиного пиджака, что-то крикнул по-румынски и протянул Аргиру сверкающий никелем пистолет.

— Чей пиджак? — спросил Аргир.