— Я трушу?! Да как тебе такое в голову могло прийти! — чуть не задохнулся от возмущения Лэнгдон.
— Значит, просто не хочешь, — перебила Корделия и услышала тяжёлый вздох.
— Может, не звонил как раз потому, что очень хотел? И такое бывает, представляешь?! Ты вообще почему не спишь?!
Делия вдруг расхохоталась, всё-таки слыша в голосе искреннее возмущение, похоже, Майкл не врал, и она зря начала наезжать.
— И почему ты ни разу не позвонила, а, снежок? — с подозрением. Тут уж замялась ведьма, и справедливость была восстановлена.
Они постарались сместить ракурс внимания с их отношений в нейтральное русло, и оба про себя выдохнули, когда разговор пошёл о Колораджо. Вообще, думали они, было в этом гадком насекомом что-то, за что стоило его благодарить. То, что Делия не чувствовала тотально одиночества из-за помощи Майкла, то, что Майкл, возможно, спасёт самого себя от роковой ошибки, а потом и всех остальных. Антихрист вообще думал, что приобретёт куда больше, чем потеряет, если откажется от идеи Апокалипсиса. Всё-таки бонусом к Корделии шли спокойствие, веселье, должность преподавателя в шабаше или Готорне, то есть руководителя, новые знакомства, а может, и новые друзья. Его могли бы уважать и без тотального уничтожения Земли, и это уже начинало радовать.
— Кстати, я давно хотела сказать, но никак руки не доходили, — с предвкушением и радостью начала Делия. — У меня получилось освободить червя и убить особь, — она закончила наскоро и с большим воодушевлением.
— Ты серьёзно?! — оживился Майкл. — Рассказывай! Ты не пострадала? А червь? Он помнит, что и как?
— Не так быстро, — захихикала ведьма, зная, что томительное ожидание бесит его в любых ситуациях. — В общем, слушай.
Делия рассказала, что окончательно разрушить барьер ей помогли растения и Мэллори. Мол, первые повлияли на почву захватившей червя особи, а Мэллори гораздо быстрее, чем Делия, прочитала нужные заклинания и вложила в них больше энергии. В этой ситуации Верховная тешила себя тем, что все эти манипуляции были проведены исключительно из её придумки, под её наблюдением и благодаря её интеллекту. Такое присваивание заслуг и хвастовство, пусть и неоткрытое (или скрытое, или неявное), не были свойственны Делии, но после того, как она начала тесно общаться с Майклом, ей всё сильнее хотелось жить и что-то значить.
Червь без оболочки-захватчика выглядел каким-то синим, с вкраплениями фиолетового, ужом, уж очень тонкое было у него тело. Руки-ноги человеческие, только длинные, почти до пола (ноги до пола? :), лицо и голова тоже похоже, но без носа. Голос у червя был жалобный, почти детский, речь ломаная, едва понятная. Всё, что успела услышать Гуд: «Меня зовут Дэмьен», прежде, чем червь отрубился. По сей день он спал, уже вторые сутки, а остальные черви так легко на контакт не шли и не могли скинуть с себя особей.
— Нам очень нужна твоя помощь, Майкл. У тебя получилось бы быстрее, — робко и мягко, смотря по сторонам, будто бы он шёл рядом, пролепетала Корделия. Они, в целом, очень комфортно ощущали себя этой ночью, беседуя, но когда дело дошло до того, что могло хоть чуть-чуть иметь двойной смысл, Верховная как будто бы попятилась назад. — Ты разобрался со своими… делами?
— Пытаешься заманить меня комплиментами? — подчёркнуто нахально и дерзко усмехнулся Антихрист, так, чтобы точно было понятно, что он наглеет и делает свои выводы, не те, которые ей бы хотелось.
— Что?! Лэнгдон, спустись на Землю, я говорю о деле!
— Интересно, ты покраснела сейчас? — продолжал Майкл даже с некоторым хамством. Он напирал на Делию не меньше, чем она когда-то с нотациями и убеждениями в его «хорошести».
— Майкл, да что с тобой?! Ты хоть понимаешь, как глупо это звучит? — запыхтела в трубку.
— Какая ты стеснительная, однако. Прям само очарование. А если бы я сказал это, стоя рядом с тобой, что бы ты сделала, Корди? Неужели бы оттолкнула? Или попыталась заткнуть другим способом? — Майкл облизнулся, но ничего не услышал в ответ. Делия не закричала, но и не поддержала эту игру. Тогда он тяжело вздохнул и выпалил, что думал. — Я могу приехать и помочь, могу научить других, могу выставить ловушки и перекопать всю нашу оранжерею. Но если я буду делать это только потому, что «надо» и со мной получилось бы быстрее, то просто сотри мне память, Делия, и сделай прислугой, либо оставь Антихристом. Я боюсь возвращаться в нашу с тобой неизвестность, прошло несколько недель с той ссоры после поцелуя, больше недели, как я уехал, и ты так до сих пор ничего не сказала. Я прихожу ночью…
Он и впрямь приходил: им обоим снились кошмары, и они иногда засыпали рядом, отворачиваясь и отодвигаясь, отмахивались, в основном она, якобы «ради спокойствия и безопасности», а утром просыпались в обнимку, улыбались друг другу, а потом были вынуждены забывать эти ночи и делать перерывы, чтобы не сорваться. Делия слушала это и не совсем понимала, чего он добивался.
— По ночам…ты обнимаешь меня, прижимаешься, но днём становишься всё холоднее и холоднее. Я не мальчик на побегушках, милая, у меня есть чувства. Ты была права, я не машина и не психопат, я чувствую, — он даже выделил это слово, будто не верил раньше, — и мне нравится чувствовать. Но ты играешься со мной. Не специально, я знаю и верю, но ты определись уж, Корди, — в его голосе не было ни злобы, ни упрёка, лишь усталость, словно тягомотина между ними длилась не месяц от силы, а пару лет. Но ведь он бы юн и импульсивен, разумеется, качели от Делии сводили с ума. — Я либо нужен тебе, либо шабашу, не морочь голову ни себе, ни мне. Я хочу знать, куда возвращаюсь и как мне себя вести. В общем, мне нужно ещё время, может, неделя, не знаю, — выдохнул он и замер, ожидая ответа. — Делия? — спросил, когда вслушался в прерывистое дыхание.
Но Верховная, видимо, снова заметавшись, бросила трубку.
— Да что ж ты будешь делать! — почему-то Майкл обратил взгляд к нему.
***
— Дэмьен, — еле-еле шептала Верховная и едва касаясь плеча освобождённого червя. — Проснись, пожалуйста.
Она с интересом разглядывала его, тихонько трясла, делала записки в блокнот, поднося к нему разные растения и травы. Этот, как поняла Гуд, обладал стихией земли и хорошо реагировал на цветы и лечебные смеси. Чай, схожий с отваром, что делали Майкл и Миртл для неё, дымился на столе, но уже для гостя.
— А? — глаза, коих, как оказалось, всего два у самого червя, открылись, и тот резко вжался в кресло. — К-кто Вы? — он был напуган и уязвлён, озирался по сторонам или вообще опускал желтые глаза вниз.
— Меня зовут Корделия, — нежно улыбнулась ведьма и протянула руку к его ладошке. — Не бойся меня, я не причиню тебе вреда.
— Корделия? — удивлённо переспросил он. — Я уже слышал это имя, — и задумался, забавно уставившись вверх. Глаза у него были не только ярко-жёлтые, но и большие, немного гротескные (мне кажется, тут неуместно противопоставление “не только, но и”. Просто “большие и жёлтые”. И “немного гротескные” звучит оксюмороном. Просто гротескные или почти гротескные). — Ты… спасла меня?
— Ну это ты мне расскажи, — по-доброму посмеялась она. — Да и не совсем я. Нас тут много, и мы все старались помочь.
— В-ведьмы, да? — он жутко нервничал.
— Да, — а Делия вдруг стала спокойна, не видя в этом забитом тощем жучке ничего опасного и жалея его.
— Вы молодец. Если мои браться тоже освободятся, тогда мы сможем… отобрать у него титул…
— Титул? У него? Ты говоришь о Колораджо? — накинулась ведьма с вопросами.
— Д-да, верно, — затих, опять испугавшись, Дэмьен и оглянулся. Никого, кроме них двоих, в спальне не было.
— Ой, — встрепенулась Верховная. — Прости, я так сразу накинулась на тебя. Ты, наверное. уставший? Вот, держи, тебе должно подойти. Я немного изучала тебя, пока ты спал, прости, — она протянула чай гостю и неловко улыбнулась. Был бы тут Майкл, чтоб его, конечно, не любезничал, но разговорил бы куда быстрее.
— Ничего. Могу ли я побыть один немного? Я просто не могу всего вспомнить и мне нужно больше пространства, чтобы погрузиться в воспоминания…
— Конечно-конечно, — запричитала Корделия и сказала, что тот смело может спуститься вниз или позвать её, как только будет готов говорить и удалилась.