— Так-так-так, — оживилась актриса и состроила любопытную рожицу. — И какой у него? Надеюсь, большой.
— Мэдисон, да что ты говоришь?! Почему сразу об этом?! Бехолд плохо старается, и ты не удовлетворена? — на это Монтгомери обиженно фыркнула. — Нет, у нас ничего не было. Просто…- Делия помрачнела, лицо её приобрело серьёзный, напряжённый и виноватый оттенок. — Мне кажется, я… что-то чувствую и… это ведь ошибка. Не знаю, — засеменила в кресле ведьма, — я запуталась. Он ведь Антихрист, его словам, наверное, нельзя верить, но он говорит, что я ему нравлюсь и…
— Чего ты засуетилась? — удивлённо прикрикнула собеседница. — До тебя только дошло? Я думала, Вы уже месяца два трахаетесь. Не закипай! — предупредила Мэдс возможную бурю гнева, выставив руку вперёд и стукаясь бутылкой об её бутылку, призывая глотнуть. Делия охотно выпила, волнуясь. Может, ей и не стоило рассказывать, но держать столько сомнений и страхов внутри было невозможно. — То, что вы нравитесь друг другу, видно за километр, Делия. И лично я не вижу тут ничего странного. Ты та ещё горячая штучка, особенно, когда злишься. Да и к тому же — училка. Кто не мечтает об училке? — Мэдисон расплылась в пошлой улыбке и подмигнула.
— Осторожней, Монтгомери, я могу подумать, что ты неравнодушна ко мне, — Корделия облизнулась и откинулась в кресле, глупо улыбаясь. Странные чувства, азарт и желание говорить и делать что-то глупое и весёлое взыграли в ней, она чувствовала себя живой, наконец-то.
— Я бы с радостью, Делия, но своего препода уже отхватила, — притворно расстроенно вздохнула Монтгомери.
— И что же мне делать? — отчаянно пискнула Верховная, снова помрачнев. — Он ведь ребёнок, Мэдс…
— Ага, а ты сядешь за совращение, — расхохоталась актриса. — Что за бред, Корди? Если бы ты не знала, сколько ему на самом деле, ты бы даже не подумала об этом, видно же, что это сформировавшийся мужик.
— Сформировавшийся, — задумчиво протянула Гуд. Слова Мэдисон немного успокоили. — Сформировавшийся физически, может быть. Но духовно…
— Чтобы развлечься, не нужно духовного развития. Он Антихрист, а не праведник. А если хочешь чего-то серьёзного — будет расти для тебя. Он вполне умный, хитрый и ушлый, дети не бывают такими. По крайней мере, не меняются сквозь зубы ради тебя. А он изменился, и это видно, я теперь не ощущаю в нём вселенской угрозы. Это, кстати, тоже вариант. Встречайся с ним — и он отменит Апокалипсис.
— Ну нет, это подло, — чуть ли не захныкала Делия. Никаких выгод она не искала, ей уже давно хотелось большой и чистой любви.
— Тогда просто дай понять, что чувства взаимны.
— Но…
— Но Хэнк обошёлся со мной, как последний ублюдок, а Джеральд кинул, когда ничего не предвещало беды?
— Не смей! — рыкнула Гуд.
— Посмею! Делия, не все парни такие, ты не найдёшь хорошего, если не будешь пробовать. Засунь в задницу свои опасения и отдайся чувству. Иногда помогает. К тому же, — Мэдисон затихла, — как бы мне этого ни хотелось, ты можешь умереть. Я надеюсь мы найдём способ, но всё же. Неужели не хочешь запомнить себя счастливой?
Корделия тяжело вздохнула, помолчала с минуту, а потом коротко кивнула. Наверное, так и надо, не бежать от самой себя, а идти себе навстречу и делать всё, чтобы умереть довольной.
***
Если бы Майкл мог, то взлетел бы. Жаль, что применение такой магии на глазах у снующих вокруг окружающих сулило не очень весёлые последствия.
Он прилетел. До встречи с Корделией — такси и собственные страхи. Он волновался. В душе его кипело сильное чувство, жгучее и яркое, сродни былой ненависти ко всему сущему, только в разы сильнее. Это чувство таило в себе страсть и предвкушение, и вместе с тем, знание. Знание, что сегодня решится его судьба. Если Корделия вновь отстранится — он останется один, и тогда вернётся в дом Мэделин, станет вести сатанистов и кормить байками, но уже вряд ли решится на что-то масштабное. Но если Делия ответит, они будут вместе плыть по течению проблем и справляться с чем бы то ни было, выбираться и взлетать. Может, с его стороны было инфантильно скидывать ответственность на Корделию, может, он вообще передумает и не отступит, решит добиться её любой ценой, но сейчас Майкл видел свой приезд именно таким, в этом была хотя бы относительная ясность. А ясность в его случае необходима больше, чем кислород.
Сначала Майкл даже журил себя за то, что сорвался так резко, стоило только увидеть сообщение. Он ведь и с Мэделин толком не попрощался. Обнял, крякнул что-то невнятное и бегом, бегом на вокзал. Однако сейчас это не имело значения. Как вообще он мог оставить Гуд одну? С червями, с Ариэлем, с болезнью наедине? Настолько углубился в свои сопливые страдания, что проигнорировал реальную угрозу. Благо, Мэллори оставалась в шабаше, да и саму Делию сбрасывать со счетов ещё не стоило. Будет ворчать потом исподтишка, а то и убежит в город, якобы по магазинам, и не видать её день, и не дозвониться. Майкл имел возможность попереживать, однажды неудачно пошутив, что она «скоро рассыплется». Он вроде как подбодрить хотел, а она шмыгнула носом, натянуто улыбнулась, а потом исчезла. В этот день Антихрист научился и «прости» говорить, и «извини», и «я дурак», не испытывая при этом дискомфорта. Урок был усвоен.
Таксист ему, по закону подлости, попался чересчур осторожный, медленный и не в меру болтливый. Болтливость Майкл воспринял как очередное испытание и даже не расстроился, анализируя характер, поведение мужчины и учась коммуницировать без манипуляций. Хотя, чего скрывать, диалог строить Антихрист с детства умел отлично и очаровать мог, кого угодно. Но только если заранее знал о чужих страхах и чувствовал себя защищённым и неуязвимым. В остальных же случаях, как, например, в ссорах с Делией в начале их вражды, мог только плеваться ядом и впадать в агрессию, бесконечно угрожать и обзываться, как маленький мальчик.
А вот медлительность водителя и пробки на дороге страсть как злили. Он и так себя накручивал, представлял, как вернётся, как найдёт ведьму и бескомпромиссно выскажет, что думает. И чем больше времени у него было, тем сильнее становились тревоги.
Скоро вдалеке начала проглядываться Академия, Майкл весь извертелся в машине. Таксист, наконец заметив, что его пассажир, между прочим, торопится, ускорился. Как только машина остановилась, Майкл резко выскочил и пошёл в шабаш. Охранники у ворот узнали его и суетливо поприветствовали, тут же открыв, будто только его и ждали. «Неужели ты подсуетилась, милая Делия?» — с улыбкой подумал он. В «Академии Мисс Робишо…» было относительно тихо, и в гостиной сидела лишь небольшая часть парней и девушек. Остальные, наверное, разбрелись по делам. Никто не накинулся на него с объятиями, но и не испугался. Парни пожали Майклу руки, девочки помахали и потупили взгляды. Одна лишь Мэдисон выхватила чемодан у него из рук, хмыкнув, отдала прислуге и сказала:
— Корди в оранжерее. С самого утра нервная и дёрганная, сбежала от нас. Ты бы понежился с ней, пока она нас наказывать за всякие мелочи не начала.
— Тебя наказывать бессмысленно, а с Корди я сам как-нибудь разберусь, спасибо, — больше удивлённо, чем злобно ответил он.
— Давай-давай.
Майкл быстренько помылся, переоделся и мельком заглянул в комнату Корделии. Возможно, чтобы набраться смелости. Вдохнув чудесный ведьминский аромат, витающий в покоях, он, уже уверенный в своих намерениях, взял телефон и помчал в оранжерею.
***
Корделия вскарабкалась на столик, над которым висели шкафчики с удобрениями и приспособлениями для лучшего роста её цветов. Обычно туда лез Майкл, потому что Гуд боялась высоты. Однако сейчас его не было рядом, а ей приспичило что-то подделать, пересадить и чуть ли не поменять концепцию в теплице. Когда Верховная переживала и волновалась, в ней просыпалась та ещё творческая натура, и разгребать собственные перестановки, художества и тому подобное порой казалось сложнее, чем пережить тяжёлые времена.
Ведьма быстро пожалела, что залезла сюда, и чертыхнулась, когда с ножки слетела туфля. Так и не взяв того, что хотела, Корделия обернулась назад и посмотрела вниз. Невысоко, но ей подумалось, что и с такого расстояния можно больно ушибиться. Вдруг взгляд зацепился за фигуру справа, и она перевела взгляд. Уже несколько минут, ласково улыбаясь, за ней любовно наблюдали.